Часть 1
— Всё пышки, пышки грохотали.
Трещал наш пирожок.
Котлеты отступали.
Вареники — в горшок! —
распевал Рокфор, замешивая в большой посудине начинку.
— Вареники с сыром! — провозгласил он, важно поднимая палец. — Объеденье! Попробуете хоть штучку — и за уши вас не оттащишь! Ох… сыр… сыр… сы-ы-ы-ыр!!!
Пышные усы австралийца встопорщились, в зелёных глазах заметались цветные круги. Продолжая утробно завывать, он вытащил облепленную густой сырной массой руку и потянул её в широко распахнутую пасть…
— Пик-пик! — встревожился Вжик. — Вззззииии! — и молнией метнулся к своему несдержанному во всём, что касалось его любимого кушанья, другу, и обеими ручками заткнул ему ноздри.
— Ох… Ух!.. — Рокфор потряс головой и едва не уронил в начинку поварской колпак. — Спасибо, дружище! Если бы не ты, я бы, пожалуй, смолотил всё и вам не оставил…
— Рокки, держи себя в руках, — меланхолично заметил Чип. Покрепче схватил пальцами стаканчик, примерился и ткнул им в расстеленную перед ним тестяную лепёшку.
Сидевший рядом за кухонным столом Дейл сноровисто залепил очередной вареник.
— Быстрее, командир, — с ухмылкой заметил он. — А то мы провозимся до утра…
Чип поднял стаканчик и принялся рассматривать вырезанным им кружочек теста.
— Командир, это тебе не дедуктивный метод, — продолжал ухмыляться красноносый. — Вырезаешь стаканчиком круг, ложкой кладёшь в него начинку и залепливаешь края. Вот, посмотри!
И, быстро работая пальцами, соорудил новый вареник.
В ответ бурундук-сыщик только горестно вздохнул. Поднял двумя пальцами кружок теста, положил его перед собой, запустил ложку в почти опустевшую миску с начинкой, подцепил липкий плотный комочек и попытался положить его на тесто. Но начинка прилипла к ложке и никак не хотела от неё отделяться…
— Давай, Чиппер, давай поскорее, — Рокки принялся перекладывать готовую последнюю порцию начинки в миску. — Мы же хотим угостить дорогих гостей как положено, правда? — и подмигнул приунывшему командиру.
Кузен Этьен стиснул волосатой лапищей свой стаканчик, да так, что тот жалобно треснул.
— Мистер Этьен, месье! — обратилась к нему стоявшая у плиты Гаечка. — Вам совсем не обязательно нам помогать — ребята справятся сами. Вы же наш гость!
— Ничего страшного, уважаемая мадемуазель, — с залихватским видом откликнулся тот. — Мне это совсем нетрудно! Хм, как же его залепить?.. Ой!.. тьфу… проклятье… опять раздавил…
…Кузен Этьен был высок, широкоплеч, мускулист и силён. Настолько силён, что, когда мышке понадобилось перетащить привезённые в большом грузовом вертолёте ящики с оборудованием в мастерскую, и она позвала на помощь бурундуков и Рокки, властным движением руки приказал им оставаться на месте.
— Я один справлюсь! — так же властно заявил он. И, окинув оценивающим взглядом груду ящиков, целиком забивших внушительное брюхо вертолёта, презрительно бросил: — Тут и таскать нечего…
Опешившей мужской части отряда Спасателей, прибывшему в том же вертолёте профессору и двоим худосочным крысам-техникам оставалось лишь развести руками…
— …Мисс Гайка! Голубушка! Где же вы?
В дверях кухни появилась полная, колыхающаяся, словно наполненный водой пластиковый пакет, фигура профессора Эдмондсона. Он всмотрелся в собравшихся сквозь сидевшие на мясистом носу маленькие очочки, недоумённо пошевелил седыми бровями и, наконец, заметив мышку, засеменил короткими толстыми хомячьими ножками.
— Всё! Мы собрали машину и подключили её к электрощитку согласно вашим указаниям. Я отпустил техников. И, — тут он деликатно покашлял, — раз уж у вас гости, проверку мы назначим на послезавтра. Хорошо?
— Как вам будет угодно, мистер Эдмондсон, — изобретательница улыбнулась.
— Ух! — профессор снова колыхнулся. — Не терпится проверить, работает ли машина!.. Мы так долго её делали, совсем выбились из графика из-за проблем с некоторыми электронными компонентами и закончили только вчера. Мы её даже ещё не включали! А через неделю конференция в Париже, в Звериной Сорбонне, и нам обязательно нужно доставить нашу технику туда вовремя.
— Безусловно мы вам поможем! А пока не хотите ли чайку? Рокки недавно заварил чабрецовый чай по собственному рецепту.
Профессор довольно потёр мягкие ладошки.
— Ох, голубушка, мы меня соблазняете!.. — и шутливо погрозил толстым, как соевая сосиска, пальцем. — Признавайтесь, кто вам сказал о моём пристрастии к травяным чаям?
Кузен Этьен тихонько ткнул Дейла локтем.
— Qui est-ce?(1) — шёпотом спросил он и пугливо оглянулся.
— Professeur d'Université(2), — ответил бурундук в гавайке. — Je vous l'ai dit(3).
— Et qu'il ne nous donnera pas?(4) — и кузен выразительно повёл глазами.
— No. Il ne sait pas encore qui tu es(5), — успокоил его Дейл с самым безмятежным видом.
Этьен передёрнул плечищами, будто его знобило, и с размаху ляпнул начинкой в тестяную лепёшку.
— Taxes de merde… Nulle part, que tu seras sauvé d'eux…(6)
* * *
Мадам Аделаида была под стать мужу. Высокая, широкоплечая, мускулистая, ужасно сильная и, вдобавок, голосистая, как труба портового буксира.
— А ну прекратить! — заревела она так, что, наверно, было слышно снаружи.
Жак и Жюль синхронно отскочили и так же синхронно повернули головы. На их круглых физиономиях застыло самое невинное выражение.
— А мы ничего не делаем!.. — быстро проговорил Жак.
— Да… не… это… как его… мы ничё… — пробубнил Жюль.
Мадам строевым шагом направилась к сыновьям.
— Во-первых, — грянула она, — не "ничё", а "ничего". Во-вторых, отстаньте, наконец, от Франсуа! Он же ваш брат!
Франсуа сидел на раскладушке. Листал подобранный на полке старый комикс о Герое-Барсуке, забытый Дейлом, удивлённо рассматривал яркие картинки с надписями в облачках.
Когда мать подошла к нему, мальчик поднял синие глаза, в которых застыла растерянность. Его губы шевельнулись, что-то шепча.
— Не слышу! — мадам Аделаида наклонилась к сыну. — Говори, наконец, как положено, а не себе под нос!.. Что? Ох, горюшко моё… Хочешь книгу?
Торчавшие рядом крепыши-бурундучки переглянулись и синхронно прыснули.
— Читатель! — залился смехом Жак.
— Это… как его… ботан!.. — поддакнул Жюль.
Франсуа, заслышав это, опустил тонкие плечики. Поник носиком, опустил ушки и снова что-то прошептал.
— Книгу о технике? — мадам понизила голос на пару децибел. — Да где же я тебе её возьму?.. Попроси у мадемуазель Гайки.
Франсуа вздрогнул и чуть слышно всхлипнул.
— Ну хорошо, хорошо, горюшко моё, я сама попрошу! — с некоторым раздражением ответила бурундучиха.
— Merci, maman…(7) — это была первая реплика, которую Франсуа произнёс не шёпотом.
Мать горестно вздохнула:
— Ох-ох… Всё бы тебе читать… Занялся бы, что ли, спортом, гантелями, как твои братья! А то так и останешься всё таким же дохлым…
— Дохлик! — радостно заверещал Жак. — Дохлик-задохлик!
— Этот… как его… слабачок… — растянул пухлые губы в ехидной улыбочке Жюль.
Услышав такое, мадам поморщилась.
— Не приставайте к брату, — бросила она. — И я на вашем месте позанималась бы французским. Это же язык ваших предков! Уважайте его! И… брысь отсюда!.. Вы в минуту перевернёте тут всё вверх дном…
Крепыши синхронно кивнули и, будто коренастые колобки, с грохотом выкатились из гостевой комнаты.
— И не смейте устраивать тарарам! — запоздало крикнула мать им вслед. И недовольно посмотрела на Франсуа. — Ох-ох, горюшко моё!.. Точно книгочей… Ладно, пойду, спрошу у Гайки какую-нибудь книжку…
* * *
— Пойду посмотрю, как там наши варенички… — озабоченно проговорил Рокфор, направляясь к выходу. — Сварились уже или ещё не сварились?..
Кузен Этьен и мадам Аделаида с интересом разглядывали громоздившееся в обширной Гаечкиной мастерской привезённое профессором оборудование. Внушительные шкафы, опутанные проводами, внушительный пульт, занимающий всю переднюю стенку одного из шкафов; многочисленные лампочки не горели, стрелка на круглом индикаторе замерла на цифре "ноль". Стоящий на треноге ажурный, спаянный из толстой проволоки цилиндр; жгут связанных суровой ниткой проводов уходил от него в недра ближайшего шкафа. Такая же ажурная, тоже спаянная из проволоки плоская антенна, подпираемая целыми четырьмя треногами; со шкафом её связывал толстенный негнущийся кабель.
— Вот это техника… — мадам покрутила коротко стриженной головой. — Вот это наука…
— Voici où sont nos taxes...(8) — недовольно пробурчал кузен.
Реплика адресовалась Дейлу. Который пропустил её мимо ушей, занятый чтением толстенного тома руководства.
— Нифига не понял!.. — бросил наконец он и швырнул том в ящик, где лежали другие книги, не менее толстые.
— Неудивительно… — проворчал Чип. — Это же не комикс…
Это замечание красноносый тоже пропустил мимо ушей.
— А что это вообще такое? — задал он вопрос, указывая на машину.
Вот только ответить на него было некому — профессор уже ушёл.
Гайка лишь пожала плечами:
— Не знаю… Что-то связанное с исследованиями мозга. Вернее, с исследованиями электромагнитного излучения, вырабатываемого звериным мозгом, и возможности наведения мысленных образов также с помощью электромагнитного излучения. Профессор рассказывал довольно подробно, но, признаюсь, я была слишком занята готовкой, чтобы внимательно слушать…
Услышав слово "готовка", оба крепыша синхронно обернулись.
— Кушать хотим! — жалобно пропищал Жак.
— Это… я тоже! — басовито заявил Жюль.
Франсуа же был увлечён чтением тома документации, брошенного Дейлом. Его глаза скользили по убористому французскому тексту, его губы шевелились, шепча: "Réception des images mentales… prétraitement… stockage temporaire… transfert… humeur émotionnelle d'un sujet… exactitude et luminosité particulière est atteint… frayeur…(9)"
— Бу! — синхронно гаркнули над его ухом братья.
Франсуа подскочил, выронил книгу и вжал голову в плечи.
— Чего читаешь, книгочей? — Жак пнул валявшийся на полу том. — Фу, это по-французски!..
— Это… как его… французик, — пропыхтел Жюль.
— Дети, не ссорьтесь! — недовольно громыхнула мадам Аделаида. — Франсуа, бережнее обращайся с книгой — она чужая и вдобавок научная!
— Учёный… — криво ухмыльнулся Жак.
— Это… мочёный! Гы… — осклабился Жюль.
Их брат-тихоня поспешил подобрать книгу и отойти подальше…
А в двери уже маячила сияющая, как головка свежего сыра, физиономия путешественника-кулинара.
— Почти готово. Ещё минут десять — и можно будет обедать!
— От Лос-Анджелеса на север, в сторону Ланкастера, отходит старая, уже заброшенная звериная дорога, — тараща глаза, шёпотом рассказывал Дейл. — Когда-то давно один зверь решил проехаться по ней автостопом. Больше его никто не видел…
В мастерской остались лишь красноносый и мальчики; остальные Спасатели и гости ушли в гостиную готовиться к праздничному обеду. Весь свет был выключен; горел лишь небольшой светодиод над дверью. В затянувшем обширное помещение мраке сваленные на полу железяки казались сказочными чудовищами, тянули к сидящим на длинной скамейке зверям скрюченные лапы, грозились схватить. Жак и Жюль поминутно озирались и поближе придвигались к бесстрашно скалящему зубы Дейлу; Франсуа же был всецело поглощён чтением и, казалось, не замечал ничего вокруг.
— И с тех пор по дороге бродит его призрак… — замогильным голосом продолжал весельчак. — Его так и зовут — призрак автостопщика. Чаще всего он стоит на обочине, иногда — медленно идёт по направлению к Ланкастеру, а временами, как говорят, голосует. На нём длинный плащ, джинсы, сапоги и широкая шляпа, за плечами — рюкзак. Лицо у него всё белое, а глаза… никто не может рассказать, какие у него глаза, но всем, кто их видел, потом долго снились кошмары…
Стало тихо. Лишь Франсуа, сидевший на другом конце скамьи, продолжал бормотать над книгой: "Réserve de marche… couverture de vingt mètres… sensibilité accrue…(10)"
— Жуть какая… — прошептал Жак.
— Ага… — едва слышным эхом отозвался Жюль.
За окошком густели сумерки. Совсем рядом, где-то в листве, заунывно стрекотал кузнечик. Крупная, покрытая густой шерстью ночная бабочка с размаху ткнулась в стекло — светодиод на мгновение высветил её жирное белёсое брюшко — и тотчас исчезла.
— А мне рассказывали вот что! — Жак сел поудобнее. — В одной звериной деревне неподалёку от Фресно двое мальчишек залезли в дом старого-престарого крыса. Этого крыса все боялись, говорили, что он колдун и умеет воскрешать мёртвых… Ну так вот! Залезли они, значит, пробрались в кладовку и украли несколько горошин. Вернулись домой, спрятали горох в сарае, а родителям ничего не сказали. А вот, значит, спят они ночью, и такой стук в дверь — бум, бум, бум!.. Подходят, открывают, а там стоит покойник с кладбища, весь в костюме, в котором его хоронили, а с него стекает могильная слизь! И жутким-жутким голосом он говорит:
Мальчик-бурундучок на мгновение смолк, набрал побольше воздуха и гаркнул прямо на ухо брату:
— А ну отдавайте мой горох!!!
Не ожидавший такого Жюль так и сверзился со скамьи.
— Да ну тебя… — заворчал он, потирая голову. — И ваще не смешно!..
Жак был, впрочем, иного мнения. Так залился смехом, что сам едва не загремел.
— Тот старый крыс ездил в соседнюю деревню в гости к брату, — разъяснил он, пересмеявшись. — И надел свой лучший костюм. А когда вернулся домой и увидел, что дверь открыта, сразу догадался, кто к нему залез, и пошёл ругаться. Да по дороге поскользнулся и упал прямо в грязь!
Жюль надулся.
В открывшуюся дверь заглянула недовольная Гайка.
— Чип, ещё два стула есть в кладовой. Аккуратнее с большим столом, не поцарапайте его! — крикнула она невидимому отсюда командиру. И обратилась к собравшимся в мастерской: — Вот вы где! — строго сказала она. — Дейл, проследи, чтобы дети ничего не сломали! Разве ты забыл, что нам привезли сложное научное оборудование?!.. Франсуа! Франсуа, отойди, пожалуйста, от машины!
Франсуа, смутившись, отдёрнул руку от пульта и поспешил вернуться к скамейке.
Следом за мышкой в мастерскую вошёл Рокфор. Он был озабочен.
— Сметаны нет ни капельки… — пожаловался он прямо от порога. — Скоро обедать, а вон видишь что… Эх, что же я заранее не проверил! Вот голова дырявая…
— Ох… Придётся идти в магазин, — мышка всплеснула ручками.
— Да в темпе — а то вареники стынут. Сейчас закутаю кастрюлю полотенцем — и побежим!..
* * *
Звериный супермаркет находился в укромном уголке подвала супермаркета человеческого. В тесноватую конурку звери совместными усилиями затащили несколько облезших от старости шкафов-этажерок, сдвинули их вплотную, протянули между "этажами" лестницы, намертво заклинили замок на двери, чтобы люди не смогли её открыть, немного расширили ведущую в помещеньице дыру и устроили бойкую торговлю.
— Мука! Мука! Высшего сорта!
— Свежие овощи!
Орава бурундуков-подростков, руководимая другим бурундуком — заметно старше, с длинной бородой, пересыпала муку из большого человеческого пакета в звериные мешочки. Рядом два толстых белка с лихим уханьем отпиливали двуручной пилой от огурца тонкие ломтики.
— Соль! Сахар! Перец!
— Куриные яйца! В собственную посуду!
Мускулистый крыс, натужно пыхтя, наклонил яйцо, и содержимое из просверленной в скорлупе дырки хлынуло в подставленную пластиковую баночку. Толстая хмурая хомячиха, подозрительно прищурившись, следила за процедурой.
— Хлебные крошки! Пшеничный, ржаной, сдобный, сладкие пирожные!
— Рис! Пшено! Горох! Фасоль! Чечевица!
Звонко стучал по крупным глянцевитым фасолинам молот; куски дроблёнки рассыпались по расстеленной тряпице. Шумный весёлый мыш ловко подхватывал их и складывал в мешок.
— Ку-ку-кола!
Шкрябало по запотевшей банке перовое сверло — костлявый крыс никак не мог просверлить скользкий алюминий.
— Да наливай, что ли, копуша голохвостый! Мы пить хотим!
— Щас… щас… — шкряб-шкряб-шкряб. — Фу-у-у… щас продырявлю её… Ну, родимая, ну… проклятущая!.. — и опять монотонное шкряб-шкряб-шкряб.
— Чай! Кофе!
— Сыр! Пармезан, чеддер, рокфор!
Двое сусликов-добытчиков, обливаясь потом, пёрли на горбу жёлтый дырчатый кус.
— Свежайший сыр, прямо со склада!
— Сы-ы-ы-ыр!!!
Это, конечно, Рокфор. Вмиг учуял запах любимого кушанья, закрутил усы в немыслимый штопор, засверкал безумными глазищами. Верный Вжик едва успел зажать ему ноздри.
— Рокки, где твой фильтр для носа? — принялась выговаривать ему милая мышка. — Опять забыл надеть? Зачем я его тебе сделала?
— Ох, прости, изобретательница моя!.. Ох, голова дырявая… Ох, Вжик, спасибо тебе, а то ведь опять чуть не сорвался, не набедокурил…
Молоком, сметаной, простоквашей и кефиром торговала пани Клюква, державшая лавочку на верхнем этаже шкафа. Упитанная, приземистая, выряженная в какие-то цыганские платья немыслимых расцветок, она пёстрой юлой вертелась среди банок, баночек и банищ, расставленных вокруг.
— Вам чего? — рявкнула она прямо в ухо Чипу.
Пани была несколько туговата на ухо и всегда разговаривала на повышенных тонах. За что завсегдатаи супермаркета прозвали её Горло-Пани.
— Сметаны, что ли?
Командир Спасателей поморщился.
— Да! — проревела в ответ не менее голосистая мадам Аделаида.
— А-а-а!.. Так бы сразу и говорили… Самая свежая, добытчики только что принесли!
На десерт купили вишен на фруктовом развале, что занимал добрую половину нижнего этажа. А у бродячего торговца комиксами, околачивавшегося возле большой электрической плиты, на которой с одной стороны пекли лепёшки, а на другом конце варили мучную кашу, Жак и Жюль углядели свежий выпуск "Стремительной троицы" и насели на папу и маму с просьбами "ну купи-и-и… ну пожалуйста!.."
— Ну вот, ещё два читателя выросли на нашу голову… — недовольно заворчала мадам, доставая бусины. — Одного нам мало…
Франсуа тихонько шагал следом. Его не интересовало ничего, кроме книги. Да-да, он ещё и умудрялся читать прямо на ходу!
— Вот смотри, — поучала его мать, — споткнёшься и пропашешь носом!
— Oui, maman(11), — кротко отвечал он, не поднимая головы от испещрённых мелкими буковками листов.
Возвращались они в Штаб, гружёные покупками; даже гостям пришлось тащить увесистые сумки и рюкзаки.
— Да бросьте, уважаемая мадемуазель Гаечка, — улыбался кузен Этьен. — Мне ничуть не тяжело!
— Физическая культура буквально творит чудеса, мадемуазель! — вторила ему жена. Резким движением крутых плеч поправляла толстый рюкзак и продолжала: — Пара месяцев занятий гантелями, потом — гирями, потом — штангой, и любая тяжесть будет вам нипочём.
— У нас небольшой бизнес по продаже спортивных товаров, — говорил кузен, словно ледокол сквозь полярные льды, пробиравшийся через густую парковую траву. — Сейчас у нас, правда… э-э-э… небольшой перерыв… можно сказать, отпуск…
— И мы решили провести его с кузеном Эдмоном. Впрочем, он предпочитает имя, которое дал ему отец, — Дейл, — подмигивала красноносому мадам. — Мы так давно его не видели! Соскучились просто ужасно.
— Nous devons attendre jusqu'à deux jours…(12) — шептал Дейлу кузен.
— …alors que l'inspecteur des taxes ne vont pas nous laisser seuls(13), — заканчивала злодейским шёпотом мадам.
— Что-что? — переспрашивал Чип, отдуваясь.
— Ничего… — широко улыбался в ответ Дейл. — Так… семейные дела…
Вот и штабной дуб. Тяжело гружёная компания остановилась перевести дух.
— Фу-у-у!.. — Рокки бухнул неподъёмную сумку на землю. — Вроде всё купили, а?..
— А где же Франсуа? — мадам Аделаида завертела головой.
Но её тревога была напрасной. Бурундучок-тихоня был тут, стоял в сторонке, по обыкновению, уткнувшись в книгу.
— Читатель… — прыснул Жак.
— Это… как его… грамотей! — оскалил зубы Жюль.
— Смотри, придёт призрак автостопщика и утащит тебя в преисподнюю! — Жак снова прыснул. — Он охотится на таких дохлых, как ты.
— Ага, на… этих… как их… на доходяг! — гыгыкнул Жюль.
— Не приставайте к брату! — цыкнула на них мать. — Он не виноват, что вырос таким…
Чип натянул на голову шляпу. Рокфор азартно поплевал на ладони.
— Сейчас мы с Чипухиным вскарабкаемся наверх и спустим вам верёвку, — пояснил он. — Вы привяжете к ней рюкзак, и мы втащим его наверх. А потом точно так же поступим с остальной поклажей.
Кузен Этьен молодцевато поиграл мускулами.
— При всём уважении, месье Рокфор, пока вы будете копаться, обед превратится в ледышку. Мы втащим и рюкзак, и все сумки за пару минут. Правда, дорогая?
"Дорогая" поддёрнула рюкзак. Открыла рот для ответа…
— А-а-а! — пронзительный вопль Жака воткнулся в уши, словно иголка.
Все бросились к нему.
— Там… — трясясь и заикаясь от неподдельного страха, пролепетал он, — …призрак… — и, вытянув руку в сторону непроглядно-чёрных травяных зарослей, добавил, натужно сглотнув: — Призрак автостопщика…
— Хорошо, что я третьего дня запасся валерьянкой… — угрюмо буркнул Рокфор, убирая в аптечку флакон. — Прямо как в воду глядел…
Не перестающий вздрагивать Жак натужно проглотил налитую в стакан прозрачную, резко пахнущую жидкость.
Кузен Этьен энергично потёр квадратный подбородок.
— Что это вообще за призрак автостопщика, кто-нибудь может мне сказать? — решительно заявил он.
Жюль бесцеремонно вытянул руку, указывая на стоявшего рядом Дейла:
— Дядя Эдмон… это… рассказал нам страшную историю. Про этого призрака.
Под пристальным взглядом девяти пар глаз красноносый стушевался.
— Да это же просто байка… — пробормотал тот, глядя в пол. — Страшная байка… Враньё!..
Мадам Аделаида упёрла ручищи в бока.
— Опять вы за своё, кузен Эдмон! Дурацкие шуточки… дурацкие сказочки… Эта ваша выходка с привидением!.. Вы знаете, уважаемые Спасатели, Эдмон сделал его из простыни и так напугал несчастную кузину Жанетт, свою младшую сестру, что она до сих пор не может вспомнить тот вечер без дрожи!
Чип уставился на старого друга взглядом, в котором не читалось ничего хорошего.
— Дейл в своём репертуаре, — отчеканил он. — Глупость и безответственность, помноженные на бесцеремонность!
В гостиной повисла тягостная тишина.
Которую мгновение спустя нарушило утробное бурчание чьего-то голодного желудка.
— О, господи!.. — всплеснул руками толстый мыш-путешественник. — Нижайше прошу прощения! Слушайте, друзья-приятели, а давайте-ка пообедаем! А то у меня в животе будто гиротанк ездит…
— Давно пора! — подытожила мадам. — Пойдёмте, наконец, поедим!.. Франсуа, ты куда собрался? Подождёт твоя машина, есть пора!
* * *
Ах, как вкусны были вареники с сыром, приправленные сметаной и мелко нарезанным укропом! Кузен Эдмон и Рокфор будто соревновались друг с другом, кто больше съест, глотая их не жуя; мадам Аделаида шумно нахваливала стряпню, не забывая поглощать порцию за порцией; Жюль и забывший о своих страхах Жак не отставали от них. Что касается Чипа, Дейла и Гайки, то они, наевшиеся до отвала, сидели, бессильно откинувшись на спинки стульев, и тяжело дышали, а вымазавшийся сметаной Вжик растянулся на столе, вывалив крохотный язычок.
— Что же вы, друзья! — добродушно ворчал толстый лётчик. — Давайте, налегайте! Осталось всего четыре дюжины.
И сунул в рот сразу три вареника.
Франсуа сидел с уголка стола. Родители едва упросили его отложить книжку хоть на время обеда. Теперь он тихо жевал вареник, временами бросая быстрые взгляды в сторону двери.
— Вы знаете, уважаемые Спасатели, — басила мадам, бесцеремонно облизывая вилку, — он такой книгочей, что даже за обедом умудряется читать! Нам даже приходится отбирать у него книжки.
— Учёный… — с кривой ухмылкой бросил развеселившийся от сытной еды Жак.
— Ага… это… грамотей… — с такой же кривой ухмылкой добавил Жюль.
Кузен покровительственно похлопал мальчика широченной ладонью по тонкому плечику.
— Сынок! — загремел он. — Я не разбираюсь в этих твоих науках. Может, они и нужны кому-то… Но здоровье и сила важнее! Вот вернёмся домой — и я тобой займусь. Гантели, гири, штанга — и через полгодика тебя никто не узнает!
— У нас есть детские гантели, — подмигнула мадам. — Знаете, как их расхватывают! Даже не успеваем завозить! Можешь начать с них, сынок.
— И через полгодика будешь, как твои братья!..
— И станешь здоровым и сильным!..
— И никакая хворь к тебе не пристанет!..
— Вы не представляете, уважаемые Спасатели, до чего же он болезный! Чуть захолодало — и всё — и кашель, и сопли пузырём…
— И все станут с тобой считаться!
— И все станут тебя уважать!
Бедный Франсуа, слушая такое, горестно вздохнул.
— Сопливый дохляк… — зловеще прошептал Жак. — Дохливый сопляк…
— Ага… этот… кашлюн… Гы! — и Жюль засмеялся придуманной им удачной шутке.
— Дома мы тобой займёмся, — строго поджав губы, заявил Жак и тут же прыснул.
— Ага… кы-ы-ык тебе… — начал Жюль.
— Дети, не шепчитесь за столом! — рявкнула мадам Аделаида. — Это невежливо!
Недовольный Жюль показал Франсуа кулак.
А потом был чай со сладкими пирожными, испечёнными Рокфором. А за ним — умопомрачительно вкусное мороженое.
— Ох!.. — кузен с трудом поднялся из-за стола. — Спасибо вам! Накормили, напоили… Теперь можно и на боковую…
— Ох! — мадам широко расставила тумбообразные ножищи. — Вот так обед… Фу-у-у!.. Вы как хотите, а я пойду спать. Детки! Детки!
— Мы не хотим спать! — возмущённо заголосил Жак. — Ещё рано!
— Ага, рано! — отозвался Жюль.
Родители переглянулись.
— Ну а чем же вы будете заниматься? — спросил кузен.
— Только не устраивайте светопреставление, — строго заметила мадам.
Крепыши синхронно переглянулись. И так же синхронно выпалили:
— Будем рассказывать страшные истории!
* * *
— Один пацан из Сан-Диего как-то сидел в школе на уроке, — начал Жак. — И вот, сидит он, значит, сидит и вдруг видит через открытую дверь — стоит в коридоре высокая худая женщина-мышь, вся в белом, и манит его рукой. Он попросил разрешения, вышел, смотрит — а женщина уже в конце коридора, где дверь в подвал. И опять манит его. Он пошёл за ней, а женщина открыла дверь, стала спускаться вниз и всё манит, манит… Он идёт за ней в подвал, пробирается в какой-то угол, там темно, а на полу — скелет мыши!
Жюль пфыкнул и утёр нос рукавом.
— Да нифига не страшно! — буркнул он недовольно.
— Ага "не страшно"… Сам бы, наверно, пустил лужу с перепугу!..
— Чего-о-?!! Да я тебе щас!..
— Дети, не ссорьтесь, — одёрнула их заглянувшая в гостиную мадам. — А вы, кузен Эдмон, не сильно пугайте их.
Следом появились кузен Этьен и Франсуа. Услышал, о чём идёт речь, атлет рассмеялся.
— А я считаю, дорогая, что мальчишек нужно как следует пугать. Нервы будут крепче! Правильно я говорю, учёный?
Франсуа испуганно дёрнул плечиками. Отец истолковал это как согласие и покровительственным жестом обнял за плечики.
— Пойдём, пойдём! Да зачем тебе эта мастерская?.. Машина? Ты, что, машин не видел? Послушай лучше страшную историю… Не хочешь? Как хочешь… — и заявил авторитетно. — Вообще, скажу вам, уважаемые звери, наряду с физическими упражнениями хорошая страшная история здорово тренирует нервную систему. По себе знаю!
После чего заговорщически подмигнул Дейлу:
— Vous pouvez faire peur, cousin Edmond…(14)
— В Миннесоте жил один крыс, — Дейл указал большим пальцем в ту сторону, где, по его мнению, находилась Миннесота. — И вот, однажды он получает письмо от своего старого друга, с которым раньше учился в школе. Друг просит приехать к нему домой, а зачем, не говорит. Приезжает, значит, там такой большой дом, каменный, в три этажа — друг был очень богатым. В доме никого нет, а в гостиной на столе лежит конверт с надписью: "Открыть, если я не вернусь через три дня". Крыс начал осматривать дом. Нашёл целый музей из всяких диковин, привезённых другом из путешествий по Африке: деревянные маски, копья, амулеты. А посреди комнаты на отдельном столе лежит каменная статуэтка — жуткое чудище с большой головой, вот такенными глазищами и щупальцами…
Мальчики притихли. Пододвинулись поближе к взрослому, замерли, широко раскрыв глаза.
Гостиная была погружена во мрак. Свет был выключен, а торшер Чип ещё до обеда утащил в гостевую комнату. За окнами совсем стемнело; лишь в отдалении светился уличный фонарь. Носившиеся в воздухе светлячки излучали зловещее желтоватое сияние.
— Крысу было жутко в этом пустом огромном доме, — продолжал красноносый, — но он набрался храбрости и стал ждать. Прождал три дня. Друг так и не вернулся. Что делать? Открывает тот конверт, а в письме написано: "Я ухожу вниз и попробую изгнать Туманный Ужас, который сам же пробудил. Если ты читаешь это, у меня ничего не получилось. Отправляйся в подвал дома, найди ход, ведущий вниз, и засыпь его. Только сам ни в коем случае туда не ходи!"
В кухне что-то грохнуло. Все трое вздрогнули.
— Жуть какая… — прошептал Жак.
— Ага… прямо ужас… — эхом откликнулся Жюль.
Дейл отмахнулся.
— Да не бойтесь! Это Рокфор опять уронил большую кастрюлю… растяпа… Ну, значит, вот! Крыс взял лопату и пошёл в подвал. В письме было написано, где искать ход, и он нашёл его сразу. Рядом была куча земли — это друг оставил, когда выкапывал ход, — и крыс стал его засыпать. Но потом заинтересовался: а куда же ведёт эта дыра? Посмотрел (а там такая темнотища, что ничего не видать), прислушался (тишина), даже принюхался (пахнет чем-то непонятным, противно так) и полез вниз.
Хлопнула дверь кухни. Лёгкие шаги Гаечки простучали по коридору; мышка направлялась в свою спальню.
— А как же этот крыс видел, куда лезть, если там было темно? — тихо спросил Жак.
— Ага… — так же тихо добавил Жюль.
— Так он взял с собой фонарь!.. Ну вот, спустился он и оказался в каменном коридоре со ступеньками, что вели вниз. Пошёл дальше. Долго-долго шёл… И вот, выходит он в большое, просто огромное помещение; пол каменный, потолок такой высокий, что его не видать, и его подпирают колонны, толстенные-толстенные — пять зверей еле-еле обхватывают!.. И светло вокруг, а откуда идёт свет — такой бледный, как от призрака, — не понять! Стоит крыс, не знает, куда идти дальше; страшно ему, мороз так и дерёт по коже; а откуда-то издалека доносятся жуткие стоны, будто много-много зверей кричат от боли… Крыс был храбрый — он служил в Патруле, охотился за преступниками, а совсем недавно ловил опасную банду, — но тут чуть не упал в обморок!..
— Кха!!! — вышедший из кухни Рокфор прокашлялся так громко, что все трое так и подскочили.
Довольный австралиец заглянул в гостиную.
— Вот вы где! — широко улыбнулся он. — А я иду и слышу — кто-то тут шушукается… Ладно, ребятки, вы как хотите, а я пойду задам храповицкого!.. И вам советую! А то поздно уже, вон какая темень за окнами…
Рокфор ушёл. Дейл шумно выдохнул.
— Фу-у-у… Что, испугались? — и победно выставил зубы. — Я — нет! Трусишки мышки белые!.. Ладно, слушайте дальше… Значит, так. Крыс уже собирался возвращаться, как вдруг заметил перед собой какое-то движение. Страшно ему было, но он всё же набрался храбрости, достал из кармана значок патрульного, который всегда носил с собой, и пошёл вперёд. И видит: темнота перед ним собралась в сгусток и медленно ползёт к нему. Он — назад, а из сгустка вырастают щупальца и тянутся к нему. Он оборачивается, хочет найти проход, из которого вышел, но прохода нет! И тут прямо в сгустке появляется лицо его друга, всё израненное, в шрамах, и тянется к нему. У крыса даже сердце остановилось на секунду! А лицо его друга открывает рот и слабым-слабым голосом говорит…
— Вы ещё здесь?! А ну марш в постель!!!
(1) Кто это такой? (фр.)
Перевод на французский язык всех фраз, присутствующих в этом рассказе, был выполнен с помощью "Microsoft Bing Переводчик". (прим. автора)
(2) Профессор из университета (фр.).
(3) Я же тебе говорил (фр.).
(4) А он нас не выдаст? (фр.)
(5) Нет. Он даже не знает, кто вы такие. (фр.)
(6) Проклятые налоги… Нигде не спасёшься от них… (фр.)
(7) Спасибо, мама… (фр.)
(8) Вот куда идут наши налоги… (фр.)
(9) Приём мысленных образов… предварительная обработка… временное хранение… передача… эмоциональный настрой испытуемого… особые яркость и достоверность достигаются… сильный испуг… (фр.)
(10) Запас мощности… двадцать метров покрытия… усиление чувствительности… (фр.)
(11) Да, мама (фр.).
(12) Нам нужно переждать всего два дня… (фр.)
(13) …пока налоговый инспектор не оставит нас в покое (фр.).
(14) Вы же умеете пугать, кузен Эдмон… (фр.)
Трещал наш пирожок.
Котлеты отступали.
Вареники — в горшок! —
распевал Рокфор, замешивая в большой посудине начинку.
— Вареники с сыром! — провозгласил он, важно поднимая палец. — Объеденье! Попробуете хоть штучку — и за уши вас не оттащишь! Ох… сыр… сыр… сы-ы-ы-ыр!!!
Пышные усы австралийца встопорщились, в зелёных глазах заметались цветные круги. Продолжая утробно завывать, он вытащил облепленную густой сырной массой руку и потянул её в широко распахнутую пасть…
— Пик-пик! — встревожился Вжик. — Вззззииии! — и молнией метнулся к своему несдержанному во всём, что касалось его любимого кушанья, другу, и обеими ручками заткнул ему ноздри.
— Ох… Ух!.. — Рокфор потряс головой и едва не уронил в начинку поварской колпак. — Спасибо, дружище! Если бы не ты, я бы, пожалуй, смолотил всё и вам не оставил…
— Рокки, держи себя в руках, — меланхолично заметил Чип. Покрепче схватил пальцами стаканчик, примерился и ткнул им в расстеленную перед ним тестяную лепёшку.
Сидевший рядом за кухонным столом Дейл сноровисто залепил очередной вареник.
— Быстрее, командир, — с ухмылкой заметил он. — А то мы провозимся до утра…
Чип поднял стаканчик и принялся рассматривать вырезанным им кружочек теста.
— Командир, это тебе не дедуктивный метод, — продолжал ухмыляться красноносый. — Вырезаешь стаканчиком круг, ложкой кладёшь в него начинку и залепливаешь края. Вот, посмотри!
И, быстро работая пальцами, соорудил новый вареник.
В ответ бурундук-сыщик только горестно вздохнул. Поднял двумя пальцами кружок теста, положил его перед собой, запустил ложку в почти опустевшую миску с начинкой, подцепил липкий плотный комочек и попытался положить его на тесто. Но начинка прилипла к ложке и никак не хотела от неё отделяться…
— Давай, Чиппер, давай поскорее, — Рокки принялся перекладывать готовую последнюю порцию начинки в миску. — Мы же хотим угостить дорогих гостей как положено, правда? — и подмигнул приунывшему командиру.
Кузен Этьен стиснул волосатой лапищей свой стаканчик, да так, что тот жалобно треснул.
— Мистер Этьен, месье! — обратилась к нему стоявшая у плиты Гаечка. — Вам совсем не обязательно нам помогать — ребята справятся сами. Вы же наш гость!
— Ничего страшного, уважаемая мадемуазель, — с залихватским видом откликнулся тот. — Мне это совсем нетрудно! Хм, как же его залепить?.. Ой!.. тьфу… проклятье… опять раздавил…
…Кузен Этьен был высок, широкоплеч, мускулист и силён. Настолько силён, что, когда мышке понадобилось перетащить привезённые в большом грузовом вертолёте ящики с оборудованием в мастерскую, и она позвала на помощь бурундуков и Рокки, властным движением руки приказал им оставаться на месте.
— Я один справлюсь! — так же властно заявил он. И, окинув оценивающим взглядом груду ящиков, целиком забивших внушительное брюхо вертолёта, презрительно бросил: — Тут и таскать нечего…
Опешившей мужской части отряда Спасателей, прибывшему в том же вертолёте профессору и двоим худосочным крысам-техникам оставалось лишь развести руками…
— …Мисс Гайка! Голубушка! Где же вы?
В дверях кухни появилась полная, колыхающаяся, словно наполненный водой пластиковый пакет, фигура профессора Эдмондсона. Он всмотрелся в собравшихся сквозь сидевшие на мясистом носу маленькие очочки, недоумённо пошевелил седыми бровями и, наконец, заметив мышку, засеменил короткими толстыми хомячьими ножками.
— Всё! Мы собрали машину и подключили её к электрощитку согласно вашим указаниям. Я отпустил техников. И, — тут он деликатно покашлял, — раз уж у вас гости, проверку мы назначим на послезавтра. Хорошо?
— Как вам будет угодно, мистер Эдмондсон, — изобретательница улыбнулась.
— Ух! — профессор снова колыхнулся. — Не терпится проверить, работает ли машина!.. Мы так долго её делали, совсем выбились из графика из-за проблем с некоторыми электронными компонентами и закончили только вчера. Мы её даже ещё не включали! А через неделю конференция в Париже, в Звериной Сорбонне, и нам обязательно нужно доставить нашу технику туда вовремя.
— Безусловно мы вам поможем! А пока не хотите ли чайку? Рокки недавно заварил чабрецовый чай по собственному рецепту.
Профессор довольно потёр мягкие ладошки.
— Ох, голубушка, мы меня соблазняете!.. — и шутливо погрозил толстым, как соевая сосиска, пальцем. — Признавайтесь, кто вам сказал о моём пристрастии к травяным чаям?
Кузен Этьен тихонько ткнул Дейла локтем.
— Qui est-ce?(1) — шёпотом спросил он и пугливо оглянулся.
— Professeur d'Université(2), — ответил бурундук в гавайке. — Je vous l'ai dit(3).
— Et qu'il ne nous donnera pas?(4) — и кузен выразительно повёл глазами.
— No. Il ne sait pas encore qui tu es(5), — успокоил его Дейл с самым безмятежным видом.
Этьен передёрнул плечищами, будто его знобило, и с размаху ляпнул начинкой в тестяную лепёшку.
— Taxes de merde… Nulle part, que tu seras sauvé d'eux…(6)
* * *
Мадам Аделаида была под стать мужу. Высокая, широкоплечая, мускулистая, ужасно сильная и, вдобавок, голосистая, как труба портового буксира.
— А ну прекратить! — заревела она так, что, наверно, было слышно снаружи.
Жак и Жюль синхронно отскочили и так же синхронно повернули головы. На их круглых физиономиях застыло самое невинное выражение.
— А мы ничего не делаем!.. — быстро проговорил Жак.
— Да… не… это… как его… мы ничё… — пробубнил Жюль.
Мадам строевым шагом направилась к сыновьям.
— Во-первых, — грянула она, — не "ничё", а "ничего". Во-вторых, отстаньте, наконец, от Франсуа! Он же ваш брат!
Франсуа сидел на раскладушке. Листал подобранный на полке старый комикс о Герое-Барсуке, забытый Дейлом, удивлённо рассматривал яркие картинки с надписями в облачках.
Когда мать подошла к нему, мальчик поднял синие глаза, в которых застыла растерянность. Его губы шевельнулись, что-то шепча.
— Не слышу! — мадам Аделаида наклонилась к сыну. — Говори, наконец, как положено, а не себе под нос!.. Что? Ох, горюшко моё… Хочешь книгу?
Торчавшие рядом крепыши-бурундучки переглянулись и синхронно прыснули.
— Читатель! — залился смехом Жак.
— Это… как его… ботан!.. — поддакнул Жюль.
Франсуа, заслышав это, опустил тонкие плечики. Поник носиком, опустил ушки и снова что-то прошептал.
— Книгу о технике? — мадам понизила голос на пару децибел. — Да где же я тебе её возьму?.. Попроси у мадемуазель Гайки.
Франсуа вздрогнул и чуть слышно всхлипнул.
— Ну хорошо, хорошо, горюшко моё, я сама попрошу! — с некоторым раздражением ответила бурундучиха.
— Merci, maman…(7) — это была первая реплика, которую Франсуа произнёс не шёпотом.
Мать горестно вздохнула:
— Ох-ох… Всё бы тебе читать… Занялся бы, что ли, спортом, гантелями, как твои братья! А то так и останешься всё таким же дохлым…
— Дохлик! — радостно заверещал Жак. — Дохлик-задохлик!
— Этот… как его… слабачок… — растянул пухлые губы в ехидной улыбочке Жюль.
Услышав такое, мадам поморщилась.
— Не приставайте к брату, — бросила она. — И я на вашем месте позанималась бы французским. Это же язык ваших предков! Уважайте его! И… брысь отсюда!.. Вы в минуту перевернёте тут всё вверх дном…
Крепыши синхронно кивнули и, будто коренастые колобки, с грохотом выкатились из гостевой комнаты.
— И не смейте устраивать тарарам! — запоздало крикнула мать им вслед. И недовольно посмотрела на Франсуа. — Ох-ох, горюшко моё!.. Точно книгочей… Ладно, пойду, спрошу у Гайки какую-нибудь книжку…
* * *
— Пойду посмотрю, как там наши варенички… — озабоченно проговорил Рокфор, направляясь к выходу. — Сварились уже или ещё не сварились?..
Кузен Этьен и мадам Аделаида с интересом разглядывали громоздившееся в обширной Гаечкиной мастерской привезённое профессором оборудование. Внушительные шкафы, опутанные проводами, внушительный пульт, занимающий всю переднюю стенку одного из шкафов; многочисленные лампочки не горели, стрелка на круглом индикаторе замерла на цифре "ноль". Стоящий на треноге ажурный, спаянный из толстой проволоки цилиндр; жгут связанных суровой ниткой проводов уходил от него в недра ближайшего шкафа. Такая же ажурная, тоже спаянная из проволоки плоская антенна, подпираемая целыми четырьмя треногами; со шкафом её связывал толстенный негнущийся кабель.
— Вот это техника… — мадам покрутила коротко стриженной головой. — Вот это наука…
— Voici où sont nos taxes...(8) — недовольно пробурчал кузен.
Реплика адресовалась Дейлу. Который пропустил её мимо ушей, занятый чтением толстенного тома руководства.
— Нифига не понял!.. — бросил наконец он и швырнул том в ящик, где лежали другие книги, не менее толстые.
— Неудивительно… — проворчал Чип. — Это же не комикс…
Это замечание красноносый тоже пропустил мимо ушей.
— А что это вообще такое? — задал он вопрос, указывая на машину.
Вот только ответить на него было некому — профессор уже ушёл.
Гайка лишь пожала плечами:
— Не знаю… Что-то связанное с исследованиями мозга. Вернее, с исследованиями электромагнитного излучения, вырабатываемого звериным мозгом, и возможности наведения мысленных образов также с помощью электромагнитного излучения. Профессор рассказывал довольно подробно, но, признаюсь, я была слишком занята готовкой, чтобы внимательно слушать…
Услышав слово "готовка", оба крепыша синхронно обернулись.
— Кушать хотим! — жалобно пропищал Жак.
— Это… я тоже! — басовито заявил Жюль.
Франсуа же был увлечён чтением тома документации, брошенного Дейлом. Его глаза скользили по убористому французскому тексту, его губы шевелились, шепча: "Réception des images mentales… prétraitement… stockage temporaire… transfert… humeur émotionnelle d'un sujet… exactitude et luminosité particulière est atteint… frayeur…(9)"
— Бу! — синхронно гаркнули над его ухом братья.
Франсуа подскочил, выронил книгу и вжал голову в плечи.
— Чего читаешь, книгочей? — Жак пнул валявшийся на полу том. — Фу, это по-французски!..
— Это… как его… французик, — пропыхтел Жюль.
— Дети, не ссорьтесь! — недовольно громыхнула мадам Аделаида. — Франсуа, бережнее обращайся с книгой — она чужая и вдобавок научная!
— Учёный… — криво ухмыльнулся Жак.
— Это… мочёный! Гы… — осклабился Жюль.
Их брат-тихоня поспешил подобрать книгу и отойти подальше…
А в двери уже маячила сияющая, как головка свежего сыра, физиономия путешественника-кулинара.
— Почти готово. Ещё минут десять — и можно будет обедать!
— От Лос-Анджелеса на север, в сторону Ланкастера, отходит старая, уже заброшенная звериная дорога, — тараща глаза, шёпотом рассказывал Дейл. — Когда-то давно один зверь решил проехаться по ней автостопом. Больше его никто не видел…
В мастерской остались лишь красноносый и мальчики; остальные Спасатели и гости ушли в гостиную готовиться к праздничному обеду. Весь свет был выключен; горел лишь небольшой светодиод над дверью. В затянувшем обширное помещение мраке сваленные на полу железяки казались сказочными чудовищами, тянули к сидящим на длинной скамейке зверям скрюченные лапы, грозились схватить. Жак и Жюль поминутно озирались и поближе придвигались к бесстрашно скалящему зубы Дейлу; Франсуа же был всецело поглощён чтением и, казалось, не замечал ничего вокруг.
— И с тех пор по дороге бродит его призрак… — замогильным голосом продолжал весельчак. — Его так и зовут — призрак автостопщика. Чаще всего он стоит на обочине, иногда — медленно идёт по направлению к Ланкастеру, а временами, как говорят, голосует. На нём длинный плащ, джинсы, сапоги и широкая шляпа, за плечами — рюкзак. Лицо у него всё белое, а глаза… никто не может рассказать, какие у него глаза, но всем, кто их видел, потом долго снились кошмары…
Стало тихо. Лишь Франсуа, сидевший на другом конце скамьи, продолжал бормотать над книгой: "Réserve de marche… couverture de vingt mètres… sensibilité accrue…(10)"
— Жуть какая… — прошептал Жак.
— Ага… — едва слышным эхом отозвался Жюль.
За окошком густели сумерки. Совсем рядом, где-то в листве, заунывно стрекотал кузнечик. Крупная, покрытая густой шерстью ночная бабочка с размаху ткнулась в стекло — светодиод на мгновение высветил её жирное белёсое брюшко — и тотчас исчезла.
— А мне рассказывали вот что! — Жак сел поудобнее. — В одной звериной деревне неподалёку от Фресно двое мальчишек залезли в дом старого-престарого крыса. Этого крыса все боялись, говорили, что он колдун и умеет воскрешать мёртвых… Ну так вот! Залезли они, значит, пробрались в кладовку и украли несколько горошин. Вернулись домой, спрятали горох в сарае, а родителям ничего не сказали. А вот, значит, спят они ночью, и такой стук в дверь — бум, бум, бум!.. Подходят, открывают, а там стоит покойник с кладбища, весь в костюме, в котором его хоронили, а с него стекает могильная слизь! И жутким-жутким голосом он говорит:
Мальчик-бурундучок на мгновение смолк, набрал побольше воздуха и гаркнул прямо на ухо брату:
— А ну отдавайте мой горох!!!
Не ожидавший такого Жюль так и сверзился со скамьи.
— Да ну тебя… — заворчал он, потирая голову. — И ваще не смешно!..
Жак был, впрочем, иного мнения. Так залился смехом, что сам едва не загремел.
— Тот старый крыс ездил в соседнюю деревню в гости к брату, — разъяснил он, пересмеявшись. — И надел свой лучший костюм. А когда вернулся домой и увидел, что дверь открыта, сразу догадался, кто к нему залез, и пошёл ругаться. Да по дороге поскользнулся и упал прямо в грязь!
Жюль надулся.
В открывшуюся дверь заглянула недовольная Гайка.
— Чип, ещё два стула есть в кладовой. Аккуратнее с большим столом, не поцарапайте его! — крикнула она невидимому отсюда командиру. И обратилась к собравшимся в мастерской: — Вот вы где! — строго сказала она. — Дейл, проследи, чтобы дети ничего не сломали! Разве ты забыл, что нам привезли сложное научное оборудование?!.. Франсуа! Франсуа, отойди, пожалуйста, от машины!
Франсуа, смутившись, отдёрнул руку от пульта и поспешил вернуться к скамейке.
Следом за мышкой в мастерскую вошёл Рокфор. Он был озабочен.
— Сметаны нет ни капельки… — пожаловался он прямо от порога. — Скоро обедать, а вон видишь что… Эх, что же я заранее не проверил! Вот голова дырявая…
— Ох… Придётся идти в магазин, — мышка всплеснула ручками.
— Да в темпе — а то вареники стынут. Сейчас закутаю кастрюлю полотенцем — и побежим!..
* * *
Звериный супермаркет находился в укромном уголке подвала супермаркета человеческого. В тесноватую конурку звери совместными усилиями затащили несколько облезших от старости шкафов-этажерок, сдвинули их вплотную, протянули между "этажами" лестницы, намертво заклинили замок на двери, чтобы люди не смогли её открыть, немного расширили ведущую в помещеньице дыру и устроили бойкую торговлю.
— Мука! Мука! Высшего сорта!
— Свежие овощи!
Орава бурундуков-подростков, руководимая другим бурундуком — заметно старше, с длинной бородой, пересыпала муку из большого человеческого пакета в звериные мешочки. Рядом два толстых белка с лихим уханьем отпиливали двуручной пилой от огурца тонкие ломтики.
— Соль! Сахар! Перец!
— Куриные яйца! В собственную посуду!
Мускулистый крыс, натужно пыхтя, наклонил яйцо, и содержимое из просверленной в скорлупе дырки хлынуло в подставленную пластиковую баночку. Толстая хмурая хомячиха, подозрительно прищурившись, следила за процедурой.
— Хлебные крошки! Пшеничный, ржаной, сдобный, сладкие пирожные!
— Рис! Пшено! Горох! Фасоль! Чечевица!
Звонко стучал по крупным глянцевитым фасолинам молот; куски дроблёнки рассыпались по расстеленной тряпице. Шумный весёлый мыш ловко подхватывал их и складывал в мешок.
— Ку-ку-кола!
Шкрябало по запотевшей банке перовое сверло — костлявый крыс никак не мог просверлить скользкий алюминий.
— Да наливай, что ли, копуша голохвостый! Мы пить хотим!
— Щас… щас… — шкряб-шкряб-шкряб. — Фу-у-у… щас продырявлю её… Ну, родимая, ну… проклятущая!.. — и опять монотонное шкряб-шкряб-шкряб.
— Чай! Кофе!
— Сыр! Пармезан, чеддер, рокфор!
Двое сусликов-добытчиков, обливаясь потом, пёрли на горбу жёлтый дырчатый кус.
— Свежайший сыр, прямо со склада!
— Сы-ы-ы-ыр!!!
Это, конечно, Рокфор. Вмиг учуял запах любимого кушанья, закрутил усы в немыслимый штопор, засверкал безумными глазищами. Верный Вжик едва успел зажать ему ноздри.
— Рокки, где твой фильтр для носа? — принялась выговаривать ему милая мышка. — Опять забыл надеть? Зачем я его тебе сделала?
— Ох, прости, изобретательница моя!.. Ох, голова дырявая… Ох, Вжик, спасибо тебе, а то ведь опять чуть не сорвался, не набедокурил…
Молоком, сметаной, простоквашей и кефиром торговала пани Клюква, державшая лавочку на верхнем этаже шкафа. Упитанная, приземистая, выряженная в какие-то цыганские платья немыслимых расцветок, она пёстрой юлой вертелась среди банок, баночек и банищ, расставленных вокруг.
— Вам чего? — рявкнула она прямо в ухо Чипу.
Пани была несколько туговата на ухо и всегда разговаривала на повышенных тонах. За что завсегдатаи супермаркета прозвали её Горло-Пани.
— Сметаны, что ли?
Командир Спасателей поморщился.
— Да! — проревела в ответ не менее голосистая мадам Аделаида.
— А-а-а!.. Так бы сразу и говорили… Самая свежая, добытчики только что принесли!
На десерт купили вишен на фруктовом развале, что занимал добрую половину нижнего этажа. А у бродячего торговца комиксами, околачивавшегося возле большой электрической плиты, на которой с одной стороны пекли лепёшки, а на другом конце варили мучную кашу, Жак и Жюль углядели свежий выпуск "Стремительной троицы" и насели на папу и маму с просьбами "ну купи-и-и… ну пожалуйста!.."
— Ну вот, ещё два читателя выросли на нашу голову… — недовольно заворчала мадам, доставая бусины. — Одного нам мало…
Франсуа тихонько шагал следом. Его не интересовало ничего, кроме книги. Да-да, он ещё и умудрялся читать прямо на ходу!
— Вот смотри, — поучала его мать, — споткнёшься и пропашешь носом!
— Oui, maman(11), — кротко отвечал он, не поднимая головы от испещрённых мелкими буковками листов.
Возвращались они в Штаб, гружёные покупками; даже гостям пришлось тащить увесистые сумки и рюкзаки.
— Да бросьте, уважаемая мадемуазель Гаечка, — улыбался кузен Этьен. — Мне ничуть не тяжело!
— Физическая культура буквально творит чудеса, мадемуазель! — вторила ему жена. Резким движением крутых плеч поправляла толстый рюкзак и продолжала: — Пара месяцев занятий гантелями, потом — гирями, потом — штангой, и любая тяжесть будет вам нипочём.
— У нас небольшой бизнес по продаже спортивных товаров, — говорил кузен, словно ледокол сквозь полярные льды, пробиравшийся через густую парковую траву. — Сейчас у нас, правда… э-э-э… небольшой перерыв… можно сказать, отпуск…
— И мы решили провести его с кузеном Эдмоном. Впрочем, он предпочитает имя, которое дал ему отец, — Дейл, — подмигивала красноносому мадам. — Мы так давно его не видели! Соскучились просто ужасно.
— Nous devons attendre jusqu'à deux jours…(12) — шептал Дейлу кузен.
— …alors que l'inspecteur des taxes ne vont pas nous laisser seuls(13), — заканчивала злодейским шёпотом мадам.
— Что-что? — переспрашивал Чип, отдуваясь.
— Ничего… — широко улыбался в ответ Дейл. — Так… семейные дела…
Вот и штабной дуб. Тяжело гружёная компания остановилась перевести дух.
— Фу-у-у!.. — Рокки бухнул неподъёмную сумку на землю. — Вроде всё купили, а?..
— А где же Франсуа? — мадам Аделаида завертела головой.
Но её тревога была напрасной. Бурундучок-тихоня был тут, стоял в сторонке, по обыкновению, уткнувшись в книгу.
— Читатель… — прыснул Жак.
— Это… как его… грамотей! — оскалил зубы Жюль.
— Смотри, придёт призрак автостопщика и утащит тебя в преисподнюю! — Жак снова прыснул. — Он охотится на таких дохлых, как ты.
— Ага, на… этих… как их… на доходяг! — гыгыкнул Жюль.
— Не приставайте к брату! — цыкнула на них мать. — Он не виноват, что вырос таким…
Чип натянул на голову шляпу. Рокфор азартно поплевал на ладони.
— Сейчас мы с Чипухиным вскарабкаемся наверх и спустим вам верёвку, — пояснил он. — Вы привяжете к ней рюкзак, и мы втащим его наверх. А потом точно так же поступим с остальной поклажей.
Кузен Этьен молодцевато поиграл мускулами.
— При всём уважении, месье Рокфор, пока вы будете копаться, обед превратится в ледышку. Мы втащим и рюкзак, и все сумки за пару минут. Правда, дорогая?
"Дорогая" поддёрнула рюкзак. Открыла рот для ответа…
— А-а-а! — пронзительный вопль Жака воткнулся в уши, словно иголка.
Все бросились к нему.
— Там… — трясясь и заикаясь от неподдельного страха, пролепетал он, — …призрак… — и, вытянув руку в сторону непроглядно-чёрных травяных зарослей, добавил, натужно сглотнув: — Призрак автостопщика…
— Хорошо, что я третьего дня запасся валерьянкой… — угрюмо буркнул Рокфор, убирая в аптечку флакон. — Прямо как в воду глядел…
Не перестающий вздрагивать Жак натужно проглотил налитую в стакан прозрачную, резко пахнущую жидкость.
Кузен Этьен энергично потёр квадратный подбородок.
— Что это вообще за призрак автостопщика, кто-нибудь может мне сказать? — решительно заявил он.
Жюль бесцеремонно вытянул руку, указывая на стоявшего рядом Дейла:
— Дядя Эдмон… это… рассказал нам страшную историю. Про этого призрака.
Под пристальным взглядом девяти пар глаз красноносый стушевался.
— Да это же просто байка… — пробормотал тот, глядя в пол. — Страшная байка… Враньё!..
Мадам Аделаида упёрла ручищи в бока.
— Опять вы за своё, кузен Эдмон! Дурацкие шуточки… дурацкие сказочки… Эта ваша выходка с привидением!.. Вы знаете, уважаемые Спасатели, Эдмон сделал его из простыни и так напугал несчастную кузину Жанетт, свою младшую сестру, что она до сих пор не может вспомнить тот вечер без дрожи!
Чип уставился на старого друга взглядом, в котором не читалось ничего хорошего.
— Дейл в своём репертуаре, — отчеканил он. — Глупость и безответственность, помноженные на бесцеремонность!
В гостиной повисла тягостная тишина.
Которую мгновение спустя нарушило утробное бурчание чьего-то голодного желудка.
— О, господи!.. — всплеснул руками толстый мыш-путешественник. — Нижайше прошу прощения! Слушайте, друзья-приятели, а давайте-ка пообедаем! А то у меня в животе будто гиротанк ездит…
— Давно пора! — подытожила мадам. — Пойдёмте, наконец, поедим!.. Франсуа, ты куда собрался? Подождёт твоя машина, есть пора!
* * *
Ах, как вкусны были вареники с сыром, приправленные сметаной и мелко нарезанным укропом! Кузен Эдмон и Рокфор будто соревновались друг с другом, кто больше съест, глотая их не жуя; мадам Аделаида шумно нахваливала стряпню, не забывая поглощать порцию за порцией; Жюль и забывший о своих страхах Жак не отставали от них. Что касается Чипа, Дейла и Гайки, то они, наевшиеся до отвала, сидели, бессильно откинувшись на спинки стульев, и тяжело дышали, а вымазавшийся сметаной Вжик растянулся на столе, вывалив крохотный язычок.
— Что же вы, друзья! — добродушно ворчал толстый лётчик. — Давайте, налегайте! Осталось всего четыре дюжины.
И сунул в рот сразу три вареника.
Франсуа сидел с уголка стола. Родители едва упросили его отложить книжку хоть на время обеда. Теперь он тихо жевал вареник, временами бросая быстрые взгляды в сторону двери.
— Вы знаете, уважаемые Спасатели, — басила мадам, бесцеремонно облизывая вилку, — он такой книгочей, что даже за обедом умудряется читать! Нам даже приходится отбирать у него книжки.
— Учёный… — с кривой ухмылкой бросил развеселившийся от сытной еды Жак.
— Ага… это… грамотей… — с такой же кривой ухмылкой добавил Жюль.
Кузен покровительственно похлопал мальчика широченной ладонью по тонкому плечику.
— Сынок! — загремел он. — Я не разбираюсь в этих твоих науках. Может, они и нужны кому-то… Но здоровье и сила важнее! Вот вернёмся домой — и я тобой займусь. Гантели, гири, штанга — и через полгодика тебя никто не узнает!
— У нас есть детские гантели, — подмигнула мадам. — Знаете, как их расхватывают! Даже не успеваем завозить! Можешь начать с них, сынок.
— И через полгодика будешь, как твои братья!..
— И станешь здоровым и сильным!..
— И никакая хворь к тебе не пристанет!..
— Вы не представляете, уважаемые Спасатели, до чего же он болезный! Чуть захолодало — и всё — и кашель, и сопли пузырём…
— И все станут с тобой считаться!
— И все станут тебя уважать!
Бедный Франсуа, слушая такое, горестно вздохнул.
— Сопливый дохляк… — зловеще прошептал Жак. — Дохливый сопляк…
— Ага… этот… кашлюн… Гы! — и Жюль засмеялся придуманной им удачной шутке.
— Дома мы тобой займёмся, — строго поджав губы, заявил Жак и тут же прыснул.
— Ага… кы-ы-ык тебе… — начал Жюль.
— Дети, не шепчитесь за столом! — рявкнула мадам Аделаида. — Это невежливо!
Недовольный Жюль показал Франсуа кулак.
А потом был чай со сладкими пирожными, испечёнными Рокфором. А за ним — умопомрачительно вкусное мороженое.
— Ох!.. — кузен с трудом поднялся из-за стола. — Спасибо вам! Накормили, напоили… Теперь можно и на боковую…
— Ох! — мадам широко расставила тумбообразные ножищи. — Вот так обед… Фу-у-у!.. Вы как хотите, а я пойду спать. Детки! Детки!
— Мы не хотим спать! — возмущённо заголосил Жак. — Ещё рано!
— Ага, рано! — отозвался Жюль.
Родители переглянулись.
— Ну а чем же вы будете заниматься? — спросил кузен.
— Только не устраивайте светопреставление, — строго заметила мадам.
Крепыши синхронно переглянулись. И так же синхронно выпалили:
— Будем рассказывать страшные истории!
* * *
— Один пацан из Сан-Диего как-то сидел в школе на уроке, — начал Жак. — И вот, сидит он, значит, сидит и вдруг видит через открытую дверь — стоит в коридоре высокая худая женщина-мышь, вся в белом, и манит его рукой. Он попросил разрешения, вышел, смотрит — а женщина уже в конце коридора, где дверь в подвал. И опять манит его. Он пошёл за ней, а женщина открыла дверь, стала спускаться вниз и всё манит, манит… Он идёт за ней в подвал, пробирается в какой-то угол, там темно, а на полу — скелет мыши!
Жюль пфыкнул и утёр нос рукавом.
— Да нифига не страшно! — буркнул он недовольно.
— Ага "не страшно"… Сам бы, наверно, пустил лужу с перепугу!..
— Чего-о-?!! Да я тебе щас!..
— Дети, не ссорьтесь, — одёрнула их заглянувшая в гостиную мадам. — А вы, кузен Эдмон, не сильно пугайте их.
Следом появились кузен Этьен и Франсуа. Услышал, о чём идёт речь, атлет рассмеялся.
— А я считаю, дорогая, что мальчишек нужно как следует пугать. Нервы будут крепче! Правильно я говорю, учёный?
Франсуа испуганно дёрнул плечиками. Отец истолковал это как согласие и покровительственным жестом обнял за плечики.
— Пойдём, пойдём! Да зачем тебе эта мастерская?.. Машина? Ты, что, машин не видел? Послушай лучше страшную историю… Не хочешь? Как хочешь… — и заявил авторитетно. — Вообще, скажу вам, уважаемые звери, наряду с физическими упражнениями хорошая страшная история здорово тренирует нервную систему. По себе знаю!
После чего заговорщически подмигнул Дейлу:
— Vous pouvez faire peur, cousin Edmond…(14)
— В Миннесоте жил один крыс, — Дейл указал большим пальцем в ту сторону, где, по его мнению, находилась Миннесота. — И вот, однажды он получает письмо от своего старого друга, с которым раньше учился в школе. Друг просит приехать к нему домой, а зачем, не говорит. Приезжает, значит, там такой большой дом, каменный, в три этажа — друг был очень богатым. В доме никого нет, а в гостиной на столе лежит конверт с надписью: "Открыть, если я не вернусь через три дня". Крыс начал осматривать дом. Нашёл целый музей из всяких диковин, привезённых другом из путешествий по Африке: деревянные маски, копья, амулеты. А посреди комнаты на отдельном столе лежит каменная статуэтка — жуткое чудище с большой головой, вот такенными глазищами и щупальцами…
Мальчики притихли. Пододвинулись поближе к взрослому, замерли, широко раскрыв глаза.
Гостиная была погружена во мрак. Свет был выключен, а торшер Чип ещё до обеда утащил в гостевую комнату. За окнами совсем стемнело; лишь в отдалении светился уличный фонарь. Носившиеся в воздухе светлячки излучали зловещее желтоватое сияние.
— Крысу было жутко в этом пустом огромном доме, — продолжал красноносый, — но он набрался храбрости и стал ждать. Прождал три дня. Друг так и не вернулся. Что делать? Открывает тот конверт, а в письме написано: "Я ухожу вниз и попробую изгнать Туманный Ужас, который сам же пробудил. Если ты читаешь это, у меня ничего не получилось. Отправляйся в подвал дома, найди ход, ведущий вниз, и засыпь его. Только сам ни в коем случае туда не ходи!"
В кухне что-то грохнуло. Все трое вздрогнули.
— Жуть какая… — прошептал Жак.
— Ага… прямо ужас… — эхом откликнулся Жюль.
Дейл отмахнулся.
— Да не бойтесь! Это Рокфор опять уронил большую кастрюлю… растяпа… Ну, значит, вот! Крыс взял лопату и пошёл в подвал. В письме было написано, где искать ход, и он нашёл его сразу. Рядом была куча земли — это друг оставил, когда выкапывал ход, — и крыс стал его засыпать. Но потом заинтересовался: а куда же ведёт эта дыра? Посмотрел (а там такая темнотища, что ничего не видать), прислушался (тишина), даже принюхался (пахнет чем-то непонятным, противно так) и полез вниз.
Хлопнула дверь кухни. Лёгкие шаги Гаечки простучали по коридору; мышка направлялась в свою спальню.
— А как же этот крыс видел, куда лезть, если там было темно? — тихо спросил Жак.
— Ага… — так же тихо добавил Жюль.
— Так он взял с собой фонарь!.. Ну вот, спустился он и оказался в каменном коридоре со ступеньками, что вели вниз. Пошёл дальше. Долго-долго шёл… И вот, выходит он в большое, просто огромное помещение; пол каменный, потолок такой высокий, что его не видать, и его подпирают колонны, толстенные-толстенные — пять зверей еле-еле обхватывают!.. И светло вокруг, а откуда идёт свет — такой бледный, как от призрака, — не понять! Стоит крыс, не знает, куда идти дальше; страшно ему, мороз так и дерёт по коже; а откуда-то издалека доносятся жуткие стоны, будто много-много зверей кричат от боли… Крыс был храбрый — он служил в Патруле, охотился за преступниками, а совсем недавно ловил опасную банду, — но тут чуть не упал в обморок!..
— Кха!!! — вышедший из кухни Рокфор прокашлялся так громко, что все трое так и подскочили.
Довольный австралиец заглянул в гостиную.
— Вот вы где! — широко улыбнулся он. — А я иду и слышу — кто-то тут шушукается… Ладно, ребятки, вы как хотите, а я пойду задам храповицкого!.. И вам советую! А то поздно уже, вон какая темень за окнами…
Рокфор ушёл. Дейл шумно выдохнул.
— Фу-у-у… Что, испугались? — и победно выставил зубы. — Я — нет! Трусишки мышки белые!.. Ладно, слушайте дальше… Значит, так. Крыс уже собирался возвращаться, как вдруг заметил перед собой какое-то движение. Страшно ему было, но он всё же набрался храбрости, достал из кармана значок патрульного, который всегда носил с собой, и пошёл вперёд. И видит: темнота перед ним собралась в сгусток и медленно ползёт к нему. Он — назад, а из сгустка вырастают щупальца и тянутся к нему. Он оборачивается, хочет найти проход, из которого вышел, но прохода нет! И тут прямо в сгустке появляется лицо его друга, всё израненное, в шрамах, и тянется к нему. У крыса даже сердце остановилось на секунду! А лицо его друга открывает рот и слабым-слабым голосом говорит…
— Вы ещё здесь?! А ну марш в постель!!!
(1) Кто это такой? (фр.)
Перевод на французский язык всех фраз, присутствующих в этом рассказе, был выполнен с помощью "Microsoft Bing Переводчик". (прим. автора)
(2) Профессор из университета (фр.).
(3) Я же тебе говорил (фр.).
(4) А он нас не выдаст? (фр.)
(5) Нет. Он даже не знает, кто вы такие. (фр.)
(6) Проклятые налоги… Нигде не спасёшься от них… (фр.)
(7) Спасибо, мама… (фр.)
(8) Вот куда идут наши налоги… (фр.)
(9) Приём мысленных образов… предварительная обработка… временное хранение… передача… эмоциональный настрой испытуемого… особые яркость и достоверность достигаются… сильный испуг… (фр.)
(10) Запас мощности… двадцать метров покрытия… усиление чувствительности… (фр.)
(11) Да, мама (фр.).
(12) Нам нужно переждать всего два дня… (фр.)
(13) …пока налоговый инспектор не оставит нас в покое (фр.).
(14) Вы же умеете пугать, кузен Эдмон… (фр.)
Часть 2
* * *
— Этаким макаром вы всё выхлебаете… — мрачный Рокфор заткнул пробкой и сунул в карман пузырёк. — Дались вам эти страшные сказочки, Толстопуз их дери!..
В гостевой комнате резко пахло валерьянкой.
Дейл клацнул зубами о край стакана.
— Ну что? — ядовито поинтересовался Чип. — Пришёл в себя?
Сидевшие на кровати крепыши синхронно переглянулись.
— Дядя Эдмон упал в обморок, — давясь от смеха, шепнул Жак.
— Ага… так и брякнулся!.. — прогудел довольный Жюль.
— А я ничуточки не испугался! — гордо заметил Жак.
— Ага… и я!.. — торопливо вставил Жюль.
Красноносый поморщился.
— Ага… Ка-а-ак выскочит, ка-а-ак заорёт прямо в ухо!..
— Я не выскакивал, а вошёл через дверь, как обычно, — процедил бурундук в шляпе. — И не орал, а сказал своим обычным голосом, чтобы вы все шли спать. Ты, вообще, знаешь, сколько сейчас времени?!
Дейл пристыжённо сунул нос в стакан.
— Я просто рассказал страшную историю… — булькнул он. — Про подземелье с нечистой силой… Что, нельзя?
— Рассказал страшную историю… Ну-ну…
Стоявший рядом Рокфор фыркнул:
— Хотел постращать бедных детишек, да вот напугал сам себя! Умора, ей-богу!..
Вошла Гаечка. Одной рукой потёрла слипающийся глаз, другой мягко подтолкнула к кроватям смущённого Франсуа.
— Я обязательно покажу тебе машину, которую привёз профессор, — сказала она. — Но завтра. Сейчас же пора спать.
Мальчик, бросая вокруг тревожные взгляды, прошествовал к своей постели. Сел, двумя пальцами приоткрыл лежавшую рядом книгу и тут же нервно захлопнул.
— Ваш сын, уважаемые Этьен и Аделаида, так интересуется техникой! — улыбнулась мышка, выходя. — Думаю, он станет большим учёным или известным изобретателям.
— Изобретателям тоже нужно спать, — отрезала мадам, просматривая каталог спортивных снарядов.
А бурундук в шляпе хмуро глянул на старого друга, с кислым видом глядящего в почти полный стакан.
— Пей, не строй рожи! Это не кленовый сироп, но пойдёт тебе на пользу!.. И немедленно в постель! Слышал? И если через пять минут я не увижу тебя в постели — берегись!
Сказав, нет, прорычав так, Чип отобрал стакан и направился на кухню.
— Ложитесь спать, друзья, — посоветовал напоследок австралиец. И кое-как подавил зевок. — Сыщик прав: негоже засиживаться до полуночи…
Едва за ним закрылась дверь, оба крепыша синхронно подскочили. Синхронно огляделись (родители изучали каталоги, Франсуа сидел рядом, напряжённо глядя на дверь, будто ожидая чего-то), синхронно подскочили к приунывшему Дейлу.
— Дядя Эдмон, а расскажите ещё страшную историю! — затеребил его Жак.
— Ага… — с надеждой добавил Жюль.
Бурундук — поклонник фильмов ужасов поднял голову. Недоверчиво посмотрел на мальчиков, настороженно глянул на кузена Этьена и мадам Аделаиду, пугливо оглянулся на дверь.
— Мы никому не скажем! — торжественно пообещал Жак.
— Ага… никому… — Жюль даже поднял правую руку.
На мгновение стало тихо. Лишь кузен Этьен шуршал страницами какого-то журнала, и мадам Аделаида тихо выговаривала Франсуа: "…и зачем тебе нужна эта мастерская… подожди до утра…"
В глазах Дейла вспыхнул озорной огонёк.
— Хотите ещё страшную историю? — змеиным шёпотом поинтересовался он. — Хе-хе… Ну так слушайте…
— Какая безответственность! — возмущался Чип, моя стакан под краном. — Какой инфантилизм! Нет, пожалуй, пора серьёзно поговорить о его поведении…
Он машинально проверил, плотно ли закрыт холодильник и выключена ли плита, смахнул со стола несколько оставшихся крошек. И направился в их с Дейлом комнату.
— А ещё говорил: я ничего не боюсь, потому что смотрю фильмы ужасов… — бормотал себе под нос, шагая по освещённому тусклым светодиодом коридору. — Храбрец… Аника-воин…
Припомнив едкое словечко, имевшее хождение в его родной деревне, Чип прыснул.
— Фильмы ужасов… страшные истории… Детский сад!..
Тут мысли бурундука обратились к фильмам ужасов. Он вспомнил один из таких фильмов, что смотрел недавно по телевизору поздно вечером вместе с Дейлом. Там команда журналистов — охотников за дешёвыми сенсациями проникла на территорию заброшенной больницы, где, по слухам, было нечисто. Плотный мрак заполнял пустые коридоры, хищно и жутко поблёскивали разбросанные по полу хирургические инструменты, зловеще громоздились по углам увитые проводами и шлангами пугающие машины. Тряслась ручная камера, маленький фонарик выхватывал из тьмы то чёрный провал открытой настежь двери, то разорванный докторский халат, то расплывшееся на полу пятно крови…
А когда в подвале, озарённом таким же белёсым сиянием, на них двинулся призрак, Чип не на шутку струхнул…
— Бр-р-р!.. жуть какая… Чтобы я ещё хоть раз посмотрел нечто подобное!.. И Дейлу запрещу раз и навсегда, и пусть только попробует…
Чип не закончил фразу. Он так и застыл с открытым ртом у прохода, ведущего в гостиную.
А там…
Обширное помещение озаряло призрачное белёсое сияние. Вспыхивало под потолком, призрачными бликами отражалось в чёрном экране телевизора, призрачными волнами колыхалось из стороны в сторону. Бурундук так и не понял, откуда оно исходило; казалось, этот неверный свет был разлит в чёрном воздухе.
"Как от призрака…"
— Проклятье! — сыщик потряс головой, едва не уронив шляпу. — Никаких призраков не существует!.. — и, вспомнив привидение сэра Колби(15), с которым Спасатели когда-то столкнулись в Лондоне, спешно поправился, — …по крайней мере, у нас в штабе. Призракам здесь делать нечего! Всему есть разумное объяснение. Наверно, очередная из шуточек Дейла… Ух и задам же я ему утром!..
Он глубоко вдохнул, натянул шляпу на голову, сжал кулаки для храбрости и шагнул в гостиную. Бледное сияние охватило его, заискрилось мелкими огоньками на волосах, покрывавших его руки.
— Дейл! Дейл! Ты где? Твои проделки?!
А потом произошло нечто такое, от чего Чип опять застыл на месте, не в силах пошевелить даже пальцем.
В середине комнаты склубился чёрный сгусток тумана. Сжался в плотный шар, выбросил в стороны плотные чёрные щупальца. Колыхнулся и медленно поднялся в воздух.
Плотный комок застрял в горле бурундука-сыщика, задавив вырывающийся истерический крик.
В туманном сгустке проявилось лицо. Чужое, незнакомое, искажённое нестерпимой мукой…
...Это было последнее, что видел Чип…
* * *
— Был такой знаменитый бандит, — начал рассказ Дейл. — Звали его Чёрный Джек. Он грабил и убивал путников, что направлялись на восток, в Аризону. И собрал столько сокровищ, что их стало некуда девать. А своим подельникам он не доверял и решил схоронить награбленное тайно. Он ушёл в пустыню, выкопал яму, положил в неё сокровища и только стал зарывать, как появилась остальная банда — она проследила, куда идёт Чёрный Джек, и отправилась за ним.
"А с нами поделиться не хочешь?" — спросил самый здоровый и злой из бандитов, звали его Дон-Верзила.
"А ну отдавай нашу долю!" — рявкнул его дружок Энди Кривая Нога.
Но Чёрный Джек не испугался. Он выпрямился, бросил лопату и схватил самопал.
"Ничего вы не получите", — говорит. — "А если захотите отобрать — что ж, попробуйте!"
Ни у кого из бандитов не было ружей — только у главаря. Но они всё же набросились на Джека — тот так и не успел выстрелить — и убили его. А золото забрали себе.
Дейл на секунду замолчал и прислушался. Но в штабе царила тишина. Только кузен Этьен и мадам Аделаида шуршали страницами и о чём-то переговаривались вполголоса, да Франсуа шептал себе под нос, но что — разобрать было невозможно.
Широко раскрыв глаза, мальчики сидели рядом.
— Ну, значит, вот… Бандиты ещё какое-то время грабили путников, а потом решили, что с них хватит, и пора на покой. Они уже старые были к тому времени… Разошлись кто куда, поселились среди честных зверей и стали жить. Живут они, значит, живут, уже женились, обзавелись детьми и понемногу стали забывать о прежних разбойничьих делах. Кто-то из них стал торговцем, кто-то — фермером, ещё кто-то — даже мэром одного городишки на севере Калифорнии… И вот однажды этот мэр — а им стал никто иной, как сам Дон-Верзила, — получает письмо от Энди Кривой Ноги. Энди пишет, что к нему два дня назад пришёл — ни за что не поверите! — сам Чёрный Джек! И требовал вернуть своё золото!
— Ни фига себе!.. — прошептал Жак.
Жюль в ответ лишь громко сглотнул.
— Конечно, Дон не поверил, даже посмеялся. И написал в ответ, что у него всё хорошо, что привидений не существует и что, наверно, Энди напился, и ему привиделось. Отправил письмо, а через несколько дней оно возвращается с пометкой, что адресат умер. Тогда Дон передал все дела заместителю и поехал в деревню, где жил Энди. Там ему сказали, что тот последние дни чего-то сильно боялся, после наступления темноты не выходил на улицу и всё бормотал о каком-то Джеке, который скоро придёт за своим золотом. А потом Энди нашли на отдалённой улице, почти у самой окраины деревни, с перерезанным горлом…
— Чёрный Джек его убил! — выдохнул Жак.
— Ага… зарезал… — едва слышно откликнулся Жюль.
— Да, Чёрный Джек убивал свои жертвы именно так! Узнав всё это, Дон решил проверить, как поживают другие бывшие члены банды. Он знал, где живут трое, и сразу же направился к ним. Там ему сказали, что все трое тоже умерли, и все трое перед смертью чего-то боялись и говорили, что их преследует чёрный призрак…
— А вот и велотренажёры! — гулко пробубнил кузен Этьен.
Дейл и мальчики так и подскочили.
— А что было дальше? — тихо спросил Жак.
— Ага… что? — Жюль нервно поёрзал.
И красноносый продолжил рассказ:
— Дон был жестоким бандитом и убийцей, сам убил не один десяток зверей. Но тут мороз продрал его по коже!.. Он вернулся домой и целый день не мог заниматься делами (которых накопилось уже немало). А вечером заперся у себя дома, взял самую большую дубину и стал ждать, сам не зная, чего… И вот сидит на кровати, ждёт, ждёт и вдруг видит — перед ним стоит призрачная фигура в длинном чёрном плаще, лицо не видать под капюшоном, один длинный нос торчит. А в руке фигура сжимает длинный разбойничий нож.
"Чёрный Джек!" — закричал от ужаса Дон.
А Чёрный Джек — это и в самом деле был он — говорит:
"Отдавай моё золото!" — и заносит нож.
Дон попытался двинуть его дубиной, но та прошла сквозь фигуру, как сквозь воздух. А Джек ткнул его ножом в грудь, и Дон закричал от боли.
"Отдавай моё золото!!!"
Дейл смолк, выдерживая драматическую паузу. И тут подала голос мадам Аделаида:
— А не пора ли нам, наконец, отдохнуть! Франсуа, ложись! Кузен Эдмон, вас это тоже касается!
Красноносый тяжело вздохнул.
— Иду, иду… В общем, — торопливо закончил он, — Чёрный Джек так убил всех бывших бандитов, что состояли в его шайке. Одни говорят, что он исчез после этого без следа, а другие — что он до сих пор ходит по свету, является ночью к зверям, которые когда-нибудь хоть что-нибудь украли, и требует назад свои сокровища. И нет от него спасенья…
Последние слова любитель страшных историй провыл замогильным голосом. И, поймав недовольные взгляды кузена и мадам, поспешил удалиться.
Уже закрывая дверь, он услышал, как мадам опасливо проговорила:
— Êtes-vous certain de que l'inspecteur des taxes ne nous trouverez pas ici?(16)
На что кузен безмятежно ответил:
— Ne vous inquiétez pas. Sur la découverte.(17)
И добавил со смешком:
— Tu es peur de Jack Noir?(18)
* * *
Оказавшись в пустынном тёмном коридоре штаба, Дейл струхнул. Он, конечно, хорохорился, подбадривал себя, даже стал напевать себе под нос какую-то разухабистую песенку, но всё же на каждом шаге оглядывался и вжимал голову в плечи.
Тусклый светодиодик над дверью их с Чипом комнаты цедил мутно-белый свет. Дальше угрожающе нависала плотная стена мрака.
— Бр-р-р!.. Жуть… — прошептал себе под нос бурундук в гавайке, поскорее шмыгнул в дверь и включил свет.
Здесь всё было привычным. Двухэтажная кровать, столик, за которым часто сидел Чип, поглощённый чтением любимых детективных романов, тумбочка, забитая его, Дейла, комиксами и книжками о призраках и чудовищах. Чуть живая лампочка от человеческих наручных часов под потолком (Гаечка всё собиралась заменить её светодиодом, но так и не доходили руки). На полу в уголке — горшочек с пышной травиной.
Но что-то здесь было не так. И Дейл секунду спустя понял, что именно.
Чипа не было в кровати. Более того, сама кровать была аккуратно застелена, будто её хозяин ещё не ложился.
Струйка ледяного пота потекла по спине весельчака. Он сделал шаг назад и ткнулся в острый угол стола.
— Чип! Чип! Чиппи! — позвал несмело.
Тишина… Та самая, которую в книжках-ужастиках называют гробовой…
— Ч-чип! Ч… Чиппи… Где ты?..
Тишина…
Дикий ужас охватил бурундука. Он покачнулся на подкосившихся ногах, свалил на пол лежавшую на столе книжку. Она раскрылась; желтоватый свет лампочки упал на изображённого на странице монстра: разинутая, полная острейших зубов пасть, шесть налитых яростью глаз, протянутые к Дейлу лапы с длинными окровавленными когтями…
— А-а-а!!!
Лишь спустя секунд десять он понял, что кошмарный монстр — всего лишь рисунок в его книге. И вместе с пониманием к нему вернулась смелость и способность рассуждать.
— Где же Чип? Где он? Что с ним? Господи… ну почему я такой глупый!.. Нет. Давайте рассуждать… как там говорила Гайка?.. логически. Что с ним может случиться? Он может упасть и ушибиться, его может ударить током, его могут похитить враги. Тогда… тогда его нужно спасти! Да!
Он вскочил со стула.
— Да! Я его спасу! Спасатель я или нет!!!
Увесистый огрызок толстого карандаша стоял в углу комнаты. Дейл схватил его, занёс над головой.
— Держись, Чиппи, я уже иду!
Коридор был всё так же пуст и тих. Лишь с той стороны, где располагалась комната Рокфора, доносился раскатистый богатырский храп.
Вот и гостиная. Непроницаемый мрак заполнял её, скрадывая очертания предметов, и Дейлу чудилось, будто там, в самой глубине темноты, кто-то прячется.
— Чип? — несмело позвал он.
И услышал в ответ тихий стон.
— Чип?..
Сердце красноносого заколотилось, как пулемёт. Руки, сжимавшие дубинку, разом ослабли; предательская слабость подкосила колени.
Два чувства — страх перед притаившейся в черноте неизвестностью и тревога за лучшего друга — разом схлестнулись в его душе. Дрожа, Дейл сделал шажок назад, в полутьму коридора, в пробивавшийся издалека спасительный свет. Занёс ногу для второго шага и остановился, тяжело дыша.
Снова стон — тихий, мучительный, жалобный…
— Чип! Чиппи! Где ты? Чип! Подожди! Я иду!
И, сжав зубы, давя подступавшую волну парализующего ужаса, Дейл бросился во тьму.
И сразу же споткнулся обо что-то мягкое!
— Чип! Это ты?
Он лихорадочно вцепился лежавшее на полу тело. Нащупал свалившуюся с головы шляпу, узнал.
— Ох!.. Это ты… Погоди… подожди… я сейчас…
Дейл подхватил Чипа на руки. Ах, каким маленьким, каким лёгким был бесстрашный командир Спасателей!..
— Чип… Сейчас… сейчас…
Весельчак, холодея от ужаса, вынес его в коридор. Посадил на пол у стены, легонько похлопал по белым, как бумага, щекам.
— М-м-м…
Глаза Чипа приоткрылись.
— Чип! Чиппи! Это я, я — Дейл! Что с тобой?
Сузившиеся зрачки расширились — командир узнал друга.
— Дейл… там… там… такое… Я видел… видел… господи!.. господи… какой ужас…
— Что? Что ты видел?
— Там… туман… в нём лицо…
— Какой туман? Какое лицо? — Дейл недоумённо почесал дубиной макушку. Да так и замер, сообразив.
— Ты хочешь сказать… что… что… — и, с трудом проглотив засевший в горле каменный ком, продолжил: — …что… это… как в той моей истории...
Чип мелко-мелко закивал, озираясь.
— Что это было? Что это было, Дейл? Эта твоя история — она ведь неправда? Так?
Весельчак снова заскрёб дубинкой по макушке.
— Конечно. Я даже знаю, кто её сочинил. Это рассказ одного писателя, э-э-э… как же его?.. Эриха фон Хиршберга. Он американец, просто приехал к нам жить из Германии, давно, сразу после Последней войны. Я прочитал этот рассказ в книжке "Грошовые страшилки".
— Да?.. Но тогда почему… почему… откуда всё это?..
— Не знаю…
Светодиод вдруг мигнул, и коридор на долю секунды погрузился в непроницаемый мрак. Бурундучки прижались друг к другу.
— Что будем делать, Дейл?
— Не знаю, Чип…
Бурундук-сыщик сдавленно вскрикнул. Дрожащей рукой указал на что-то, находящееся за спиной своего друга.
— Дейл… Дейл… Там… там…
Дейл обернулся.
Чёрный Джек парил в воздухе прямо перед ними. Тихо колыхался чёрный плащ, чёрный капюшон скрывал лицо, лишь длинный нос торчал из-под него, хищно вздрагивая. Длинный блестящий нож мертвенно сверкал в тусклом неверном свете диода.
Бурундуки окаменели.
Рука жуткого призрака поднялась; рукав соскользнул, открывая голую кость. По занесённому клинку пробежала кровавая молния…
…Больше друзья ничего не помнили…
* * *
— Какой сон я видел!.. — Рокки плотоядно зашевелил усами. — Будто меня пригласил на банкет сам Али аль-Халили, величайший сырный магнат в мире. У-у-у… Чего там только не было: и сырный суп с двенадцатью восточными приправами, и сырные биточки с сырным пюре, и сырные пирожные, и сырное суфле, и сырное печенье!.. М-м-м! объеденье… И тут ка-а-ак заорёт кто-то! Выскакиваю в коридор, нос к носу сталкиваюсь с Гаечкой (она тоже проснулась), бежим, уже не знаем, что и думать, — и тут вы лежите прямо на полу, оба!..
И посмотрел на флакончик с валерьянкой, где снадобья оставалось чуть-чуть на донышке.
— Ребята, не узнаю я вас! Вы, что, уже своей тени пугаетесь? В обмороки падаете… Прям кисейные барышни, а не храбрые борцы со злодеями!..
Хлопнула дверь. Чип и Дейл синхронно клацнули зубами о стаканы.
Но это была всего лишь Гаечка.
— В штабе никого нет, — поджав губки, сухо сообщила она и выключила прибор ночного видения. — Кроме нас, разумеется.
Бурундуки опасливо покосились на открытую дверь.
— Т-т-ты уверена? — дрожащим голосом спросил Чип.
— А как же… — у Дейла даже перехватило горло от воспоминания от пережитых ужасах, — …как же Ч-ч-ч-ч…
— Чёрный Джек? — мышка отложила прибор и упёрла руки в бока. — Его тоже нет. И вообще! Я ожидала всего от Дейла, но ты, Чип! С каких пор ты стал верить страшным сказкам?
Сыщик смущённо сунул нос в стакан.
— Но мы видели его! — красноносый встал на защиту друга. — Видели! Вот прямо как вас сейчас!
Рокфор почесал лохматую со сна голову.
— Вы как хотите, друзья-товарищи, а я, наверно, выпью коньячку. Для расстроенных нервов — самое то! И вам тоже советую.
Он вышел и спустя минуту вернулся с заветной бутылочкой и маленькими стаканчиками.
— Вот, — приговаривал он, наливая золотистую, сладко пахнущую шоколадом жидкость, — и вот, и вот… Лучше нет лекарства… кроме, конечно, сыра!..
Коньяк обжёг горло. С непривычки бурундучки закашлялись.
— Ничего, ничего! — подмигнул с улыбкой старый путешественник. — Зато нервишки в момент успокоятся… Кхе! Однако крепкая выпивка, надо бы чем-нибудь зажевать… Например, сыром!
И, подмигнув ещё раз, направился на кухню.
А мышка-изобретательница всё вертела стакан в пальчиках и хмурила бровки.
— Всё это очень странно… — сказала она. — Что это могло быть? Галлюцинация? Нет, ещё не было ни одного случая, чтобы два зверя видели одинаковые видения… Чья-то шутка? Нет, шутников подобного рода среди нас нет… — и поправилась, с неудовольствием глядя на Дейла, — …кроме одного, но он также пострадал… Хм… Неужели действительно призрак?
Бурундук-весельчак от этих слов испуганно дёрнулся и едва не уронил стакан. А бурундук-сыщик наморщил лоб.
— Видения… — забормотал он. — Видения… Мысленные образы…
Вернулся жующий Рокфор с тарелочкой, наполненной ломтиками сыра. Следом вошёл проснувшийся кузен Этьен.
— Что за шум, а драки нет? — отчаянно зевая, поинтересовался он. — Голосите, как торгаш на зерновой бирже в Сан-Франциско… спать не даёте…
А Чип всё продолжал бормотать:
— Мысленные образы… исследование мозга… электромагнитное излучение…
И вдруг крикнул, да так, что все присутствующие присели:
— Дейл!
Красноносый недоумённо выпучил глаза.
— Чего тебе?
— Ты же знаешь французский? — спросил сыщик.
— Мой родной язык! — гордо выпятил грудь тот.(19)
— Отлично! Мне понадобится твоя помощь и книга, которую читал Франсуа.
* * *
— Ничего себе!.. — Дейл от волнения взлохматил чуб. — Эта штуковина лезет прямо в мозги…
— Не отвлекайся! — перебил его Чип. — Переводи!
Весельчак снова уткнулся в книгу.
— Тут написано, что установка принимает э… электро…
— Электромагнитное, — подсказала мышка.
— Ага… электромагнитное излучение мозга, расшифровывает мысленные образы, записывает в память, а потом передаёт снова в мозг, опять этим самым электро… магнитным излучением… Дальше я ничего не пойму — тут всё на научном языке… а потом говорится, что экс… эксперимент проходит лучше всего, если ис… испытуемый испытывает сильные э… э-мо-ци-и. Например, напуган.
Чип сорвал шляпу и без сил откинулся на спинку стула.
— Всё понятно! Кто-то включил установку, и она стала принимать всё, что мы нафантазировали, а потом передавать обратно прямо нам в мозг. И надо же было тому случиться, что это растрёпанное чудо природы вздумало рассказывать страшные истории!..
Кузен Этьен, мадам Аделаида, Рокфор, Гайка и Вжик уставились на Дейла. Под их тяжёлыми взглядами бурундук в гавайке сник и попытался спрятаться за раскрытой книгой.
— А что я?.. — глухо пробурчал он. — Я и не знал даже об этом… ну-у-у… что эта научная техника включена…
— Тогда кто её включил? — нахмурилась мадам Аделаида.
Теперь все взгляды сосредоточились на тихонько стоявшем в уголке Франсуа. Бледный мальчик едва заметно вздрогнул и опустил голову; его хвостик мелко подёргивался.
— Ты? — взревел кузен.
— Ты? — бухнула пушкой мадам.
— Ты?!! — крепыши синхронно показали брату увесистые кулаки.
Франсуа съёжился ещё сильнее и едва заметно кивнул.
— Мы с тобой ещё поговорим, — нехорошим тоном пообещала мадам. — Дома.
— Через два дня заканчивается крайний срок уплаты, — процедил кузен. — Вот вернёмся домой — и тогда будешь месяц сидеть безвылазно!
— И без книжек, — прибавила Аделаида.
— И заниматься гантелями!
— И подтягиваться на турнике!
— И бегать!
— И только попробуй сказать "не надо"!..
— И только попробуй хоть прикоснуться к своим книжонкам!!!
— Выбросим их на помойку!
— Все, до единой!!!
Мальчик всхлипнул. Отвернулся к стене; плечики его затряслись.
Его братья переглянулись.
— Плакса… — кривя губу, процедил Жак.
— Ага… вечно ревёт… — басовито добавил Жюль.
И снова синхронно показали ему кулаки.
— Вы говорили, что через два дня заканчивается крайний срок уплаты, — спросил Чип. — Что вы имели в виду?
Уставшие после ночных происшествий, обитатели штаба проспали до десяти часов. И теперь сидели на кухне. Пили сваренный Рокфором кофе, грызли ванильные сухарики. Детишки были тут же со стаканами молока и с удивлением рассматривали диковинное лакомство — бублики.
Мадам бросила на мужа недовольный взгляд.
— Да ладно уж… — смутился тот. — Спасатели должны знать об этом. В общем, мы вложили уйму денег в новый товар — самокаты. Набрали столько, что пришлось забить ими всю нашу спальню, а самим спать в гостиной. И, пока суть да дело, бац — и самокаты выходят из моды! За месяц продали всего две штуки…
Хмурый Чип поставил пустую чашку на стол.
— Что случилось дальше, я могу рассказать сам, — заявил он. — Вы остались без денег, и тут подошёл срок уплаты налогов. Разумеется, платить вам было нечем, и вы решили на время скрыться. У нас.
Кузен Этьен невесело усмехнулся.
— Вы, уважаемый, и в самом деле сыщик…
— Обычный случай, — сыщик протянул руку, налил себе ещё кофе. — За последний квартал мы расследовали семь преступлений подобного рода.
— В нашем городе, — продолжал кузен, — действует старый закон: если кто-то не смог уплатить налоги в срок, инспекция оставляет его в покое до следующего месяца. Вот мы и решили потянуть немного время, спрятаться, пока не подойдёт крайний срок, а потом вернуться домой… А до следующего месяца мы уж заработаем денег (детские гантели так и разлетаются, да и шведские стенки тоже неплохо пошли в последнее время) и всё заплатим! Мы же не мошенники какие, право слово!..
Чип с важным видом поднял палец.
— В настоящее время взысканные с граждан налоги направляются, в первую очередь, на развитие звериного здравоохранения, — назидательным тоном провозгласил он. — Вот подхватите вы, например, чуму — и что будете делать? Разумеется, обратитесь в государственную больницу. А на чьи средства она существует? На ваши налоги!
Кузен Этьен хрустнул крепкой шеей и коротко рассмеялся:
— А занятную машину привёз вам тот профессор! Всех до смерти перепугала!
— Ничего бы этого не случилось, если бы кое-кто, — на этих словах мадам Аделаида вперила тяжёлый взгляд в жмущегося у краешка стола Франсуа, — не включил её. И кое-кого за это мы примерно накажем!
Мальчик всхлипнул.
— Я просто хотел проверить, работает ли она… — робко произнёс он. — Простите… пожалуйста!..
— И в самом деле, — добрый Рокки погладил его по голове. — Что ж вы на него так набросились все скопом! Может, он случайно. Правда?
— Я собирался сразу же выключить, — сказал Франсуа. И, подняв потемневшие от слёз глаза на родителей, добавил: — Но вы меня не пускали…
Родители стушевались.
— М-да… — кузен снова захрустел шеей. — Ну… ладно… Что было, то было… Фу-у-ух!
И, рассмеявшись, ткнул сидевшего рядом Дейла пальцем в бок:
— Как же вы перетрусили, любезный кузен! Даже в обморок упали! Сыщики, борцы с преступностью!.. Ха-ха-ха! Сразу видно, что не занимаетесь спортом. Берите пример с нас! Вот! — и поиграл внушительной мускулатурой. — Крепкие мускулы и крепкие нервы! Месяца три занятий гантелями, потом — гирями, потом…
Да так и замер с раскрытым ртом.
В наступившей тишине прозвучал тонкий голосок Гаечки:
— А эта машина включена до сих пор?..
Никто ей не ответил.
Красная физиономия кузена Этьена приобрела белый с просинью цвет. Мадам Аделаида широко распахнула рот.
Оба смотрели куда-то в сторону двери.
Спасатели обернулись.
В кухню входил не знакомый им зверь. Очень высокий, очень худой, очень бледный, с невыразительным лицом, в невыразительном костюме, с толстой папкой подмышкой; из папки высовывался краешек какой-то бумаги.
Мадам Аделаида издала такой звук, будто её душили.
Зверь оглядел собравшихся и остановил невыразительные глаза на кузене Этьене. И двинулся к нему.
— Кто вы? — Чип решительно поднялся из-за стола. — И что вы здесь де… — и остановился, поняв, что странный зверь не идёт, а плывёт прямо по воздуху, не шевеля ногами.
Мадам сверкнула закатившимися глазами и со всего маху грянулась на пол. Её супруг вжал голову в плечи и стал медленно сползать под стол.
— Налоговый инспектор… — отчаянно шептал он. — Налоговый инспектор…
(15) См. эпизод "Призрак удачи" ("Ghost of a chance").
(16) Ты уверен, что налоговый инспектор не найдёт нас здесь? (фр.)
(17) Не беспокойся. Не найдёт. (фр.)
(18) Боишься Чёрного Джека? (фр.)
(19) См. повесть "Яд, сводящий с ума".
— Этаким макаром вы всё выхлебаете… — мрачный Рокфор заткнул пробкой и сунул в карман пузырёк. — Дались вам эти страшные сказочки, Толстопуз их дери!..
В гостевой комнате резко пахло валерьянкой.
Дейл клацнул зубами о край стакана.
— Ну что? — ядовито поинтересовался Чип. — Пришёл в себя?
Сидевшие на кровати крепыши синхронно переглянулись.
— Дядя Эдмон упал в обморок, — давясь от смеха, шепнул Жак.
— Ага… так и брякнулся!.. — прогудел довольный Жюль.
— А я ничуточки не испугался! — гордо заметил Жак.
— Ага… и я!.. — торопливо вставил Жюль.
Красноносый поморщился.
— Ага… Ка-а-ак выскочит, ка-а-ак заорёт прямо в ухо!..
— Я не выскакивал, а вошёл через дверь, как обычно, — процедил бурундук в шляпе. — И не орал, а сказал своим обычным голосом, чтобы вы все шли спать. Ты, вообще, знаешь, сколько сейчас времени?!
Дейл пристыжённо сунул нос в стакан.
— Я просто рассказал страшную историю… — булькнул он. — Про подземелье с нечистой силой… Что, нельзя?
— Рассказал страшную историю… Ну-ну…
Стоявший рядом Рокфор фыркнул:
— Хотел постращать бедных детишек, да вот напугал сам себя! Умора, ей-богу!..
Вошла Гаечка. Одной рукой потёрла слипающийся глаз, другой мягко подтолкнула к кроватям смущённого Франсуа.
— Я обязательно покажу тебе машину, которую привёз профессор, — сказала она. — Но завтра. Сейчас же пора спать.
Мальчик, бросая вокруг тревожные взгляды, прошествовал к своей постели. Сел, двумя пальцами приоткрыл лежавшую рядом книгу и тут же нервно захлопнул.
— Ваш сын, уважаемые Этьен и Аделаида, так интересуется техникой! — улыбнулась мышка, выходя. — Думаю, он станет большим учёным или известным изобретателям.
— Изобретателям тоже нужно спать, — отрезала мадам, просматривая каталог спортивных снарядов.
А бурундук в шляпе хмуро глянул на старого друга, с кислым видом глядящего в почти полный стакан.
— Пей, не строй рожи! Это не кленовый сироп, но пойдёт тебе на пользу!.. И немедленно в постель! Слышал? И если через пять минут я не увижу тебя в постели — берегись!
Сказав, нет, прорычав так, Чип отобрал стакан и направился на кухню.
— Ложитесь спать, друзья, — посоветовал напоследок австралиец. И кое-как подавил зевок. — Сыщик прав: негоже засиживаться до полуночи…
Едва за ним закрылась дверь, оба крепыша синхронно подскочили. Синхронно огляделись (родители изучали каталоги, Франсуа сидел рядом, напряжённо глядя на дверь, будто ожидая чего-то), синхронно подскочили к приунывшему Дейлу.
— Дядя Эдмон, а расскажите ещё страшную историю! — затеребил его Жак.
— Ага… — с надеждой добавил Жюль.
Бурундук — поклонник фильмов ужасов поднял голову. Недоверчиво посмотрел на мальчиков, настороженно глянул на кузена Этьена и мадам Аделаиду, пугливо оглянулся на дверь.
— Мы никому не скажем! — торжественно пообещал Жак.
— Ага… никому… — Жюль даже поднял правую руку.
На мгновение стало тихо. Лишь кузен Этьен шуршал страницами какого-то журнала, и мадам Аделаида тихо выговаривала Франсуа: "…и зачем тебе нужна эта мастерская… подожди до утра…"
В глазах Дейла вспыхнул озорной огонёк.
— Хотите ещё страшную историю? — змеиным шёпотом поинтересовался он. — Хе-хе… Ну так слушайте…
— Какая безответственность! — возмущался Чип, моя стакан под краном. — Какой инфантилизм! Нет, пожалуй, пора серьёзно поговорить о его поведении…
Он машинально проверил, плотно ли закрыт холодильник и выключена ли плита, смахнул со стола несколько оставшихся крошек. И направился в их с Дейлом комнату.
— А ещё говорил: я ничего не боюсь, потому что смотрю фильмы ужасов… — бормотал себе под нос, шагая по освещённому тусклым светодиодом коридору. — Храбрец… Аника-воин…
Припомнив едкое словечко, имевшее хождение в его родной деревне, Чип прыснул.
— Фильмы ужасов… страшные истории… Детский сад!..
Тут мысли бурундука обратились к фильмам ужасов. Он вспомнил один из таких фильмов, что смотрел недавно по телевизору поздно вечером вместе с Дейлом. Там команда журналистов — охотников за дешёвыми сенсациями проникла на территорию заброшенной больницы, где, по слухам, было нечисто. Плотный мрак заполнял пустые коридоры, хищно и жутко поблёскивали разбросанные по полу хирургические инструменты, зловеще громоздились по углам увитые проводами и шлангами пугающие машины. Тряслась ручная камера, маленький фонарик выхватывал из тьмы то чёрный провал открытой настежь двери, то разорванный докторский халат, то расплывшееся на полу пятно крови…
А когда в подвале, озарённом таким же белёсым сиянием, на них двинулся призрак, Чип не на шутку струхнул…
— Бр-р-р!.. жуть какая… Чтобы я ещё хоть раз посмотрел нечто подобное!.. И Дейлу запрещу раз и навсегда, и пусть только попробует…
Чип не закончил фразу. Он так и застыл с открытым ртом у прохода, ведущего в гостиную.
А там…
Обширное помещение озаряло призрачное белёсое сияние. Вспыхивало под потолком, призрачными бликами отражалось в чёрном экране телевизора, призрачными волнами колыхалось из стороны в сторону. Бурундук так и не понял, откуда оно исходило; казалось, этот неверный свет был разлит в чёрном воздухе.
"Как от призрака…"
— Проклятье! — сыщик потряс головой, едва не уронив шляпу. — Никаких призраков не существует!.. — и, вспомнив привидение сэра Колби(15), с которым Спасатели когда-то столкнулись в Лондоне, спешно поправился, — …по крайней мере, у нас в штабе. Призракам здесь делать нечего! Всему есть разумное объяснение. Наверно, очередная из шуточек Дейла… Ух и задам же я ему утром!..
Он глубоко вдохнул, натянул шляпу на голову, сжал кулаки для храбрости и шагнул в гостиную. Бледное сияние охватило его, заискрилось мелкими огоньками на волосах, покрывавших его руки.
— Дейл! Дейл! Ты где? Твои проделки?!
А потом произошло нечто такое, от чего Чип опять застыл на месте, не в силах пошевелить даже пальцем.
В середине комнаты склубился чёрный сгусток тумана. Сжался в плотный шар, выбросил в стороны плотные чёрные щупальца. Колыхнулся и медленно поднялся в воздух.
Плотный комок застрял в горле бурундука-сыщика, задавив вырывающийся истерический крик.
В туманном сгустке проявилось лицо. Чужое, незнакомое, искажённое нестерпимой мукой…
...Это было последнее, что видел Чип…
* * *
— Был такой знаменитый бандит, — начал рассказ Дейл. — Звали его Чёрный Джек. Он грабил и убивал путников, что направлялись на восток, в Аризону. И собрал столько сокровищ, что их стало некуда девать. А своим подельникам он не доверял и решил схоронить награбленное тайно. Он ушёл в пустыню, выкопал яму, положил в неё сокровища и только стал зарывать, как появилась остальная банда — она проследила, куда идёт Чёрный Джек, и отправилась за ним.
"А с нами поделиться не хочешь?" — спросил самый здоровый и злой из бандитов, звали его Дон-Верзила.
"А ну отдавай нашу долю!" — рявкнул его дружок Энди Кривая Нога.
Но Чёрный Джек не испугался. Он выпрямился, бросил лопату и схватил самопал.
"Ничего вы не получите", — говорит. — "А если захотите отобрать — что ж, попробуйте!"
Ни у кого из бандитов не было ружей — только у главаря. Но они всё же набросились на Джека — тот так и не успел выстрелить — и убили его. А золото забрали себе.
Дейл на секунду замолчал и прислушался. Но в штабе царила тишина. Только кузен Этьен и мадам Аделаида шуршали страницами и о чём-то переговаривались вполголоса, да Франсуа шептал себе под нос, но что — разобрать было невозможно.
Широко раскрыв глаза, мальчики сидели рядом.
— Ну, значит, вот… Бандиты ещё какое-то время грабили путников, а потом решили, что с них хватит, и пора на покой. Они уже старые были к тому времени… Разошлись кто куда, поселились среди честных зверей и стали жить. Живут они, значит, живут, уже женились, обзавелись детьми и понемногу стали забывать о прежних разбойничьих делах. Кто-то из них стал торговцем, кто-то — фермером, ещё кто-то — даже мэром одного городишки на севере Калифорнии… И вот однажды этот мэр — а им стал никто иной, как сам Дон-Верзила, — получает письмо от Энди Кривой Ноги. Энди пишет, что к нему два дня назад пришёл — ни за что не поверите! — сам Чёрный Джек! И требовал вернуть своё золото!
— Ни фига себе!.. — прошептал Жак.
Жюль в ответ лишь громко сглотнул.
— Конечно, Дон не поверил, даже посмеялся. И написал в ответ, что у него всё хорошо, что привидений не существует и что, наверно, Энди напился, и ему привиделось. Отправил письмо, а через несколько дней оно возвращается с пометкой, что адресат умер. Тогда Дон передал все дела заместителю и поехал в деревню, где жил Энди. Там ему сказали, что тот последние дни чего-то сильно боялся, после наступления темноты не выходил на улицу и всё бормотал о каком-то Джеке, который скоро придёт за своим золотом. А потом Энди нашли на отдалённой улице, почти у самой окраины деревни, с перерезанным горлом…
— Чёрный Джек его убил! — выдохнул Жак.
— Ага… зарезал… — едва слышно откликнулся Жюль.
— Да, Чёрный Джек убивал свои жертвы именно так! Узнав всё это, Дон решил проверить, как поживают другие бывшие члены банды. Он знал, где живут трое, и сразу же направился к ним. Там ему сказали, что все трое тоже умерли, и все трое перед смертью чего-то боялись и говорили, что их преследует чёрный призрак…
— А вот и велотренажёры! — гулко пробубнил кузен Этьен.
Дейл и мальчики так и подскочили.
— А что было дальше? — тихо спросил Жак.
— Ага… что? — Жюль нервно поёрзал.
И красноносый продолжил рассказ:
— Дон был жестоким бандитом и убийцей, сам убил не один десяток зверей. Но тут мороз продрал его по коже!.. Он вернулся домой и целый день не мог заниматься делами (которых накопилось уже немало). А вечером заперся у себя дома, взял самую большую дубину и стал ждать, сам не зная, чего… И вот сидит на кровати, ждёт, ждёт и вдруг видит — перед ним стоит призрачная фигура в длинном чёрном плаще, лицо не видать под капюшоном, один длинный нос торчит. А в руке фигура сжимает длинный разбойничий нож.
"Чёрный Джек!" — закричал от ужаса Дон.
А Чёрный Джек — это и в самом деле был он — говорит:
"Отдавай моё золото!" — и заносит нож.
Дон попытался двинуть его дубиной, но та прошла сквозь фигуру, как сквозь воздух. А Джек ткнул его ножом в грудь, и Дон закричал от боли.
"Отдавай моё золото!!!"
Дейл смолк, выдерживая драматическую паузу. И тут подала голос мадам Аделаида:
— А не пора ли нам, наконец, отдохнуть! Франсуа, ложись! Кузен Эдмон, вас это тоже касается!
Красноносый тяжело вздохнул.
— Иду, иду… В общем, — торопливо закончил он, — Чёрный Джек так убил всех бывших бандитов, что состояли в его шайке. Одни говорят, что он исчез после этого без следа, а другие — что он до сих пор ходит по свету, является ночью к зверям, которые когда-нибудь хоть что-нибудь украли, и требует назад свои сокровища. И нет от него спасенья…
Последние слова любитель страшных историй провыл замогильным голосом. И, поймав недовольные взгляды кузена и мадам, поспешил удалиться.
Уже закрывая дверь, он услышал, как мадам опасливо проговорила:
— Êtes-vous certain de que l'inspecteur des taxes ne nous trouverez pas ici?(16)
На что кузен безмятежно ответил:
— Ne vous inquiétez pas. Sur la découverte.(17)
И добавил со смешком:
— Tu es peur de Jack Noir?(18)
* * *
Оказавшись в пустынном тёмном коридоре штаба, Дейл струхнул. Он, конечно, хорохорился, подбадривал себя, даже стал напевать себе под нос какую-то разухабистую песенку, но всё же на каждом шаге оглядывался и вжимал голову в плечи.
Тусклый светодиодик над дверью их с Чипом комнаты цедил мутно-белый свет. Дальше угрожающе нависала плотная стена мрака.
— Бр-р-р!.. Жуть… — прошептал себе под нос бурундук в гавайке, поскорее шмыгнул в дверь и включил свет.
Здесь всё было привычным. Двухэтажная кровать, столик, за которым часто сидел Чип, поглощённый чтением любимых детективных романов, тумбочка, забитая его, Дейла, комиксами и книжками о призраках и чудовищах. Чуть живая лампочка от человеческих наручных часов под потолком (Гаечка всё собиралась заменить её светодиодом, но так и не доходили руки). На полу в уголке — горшочек с пышной травиной.
Но что-то здесь было не так. И Дейл секунду спустя понял, что именно.
Чипа не было в кровати. Более того, сама кровать была аккуратно застелена, будто её хозяин ещё не ложился.
Струйка ледяного пота потекла по спине весельчака. Он сделал шаг назад и ткнулся в острый угол стола.
— Чип! Чип! Чиппи! — позвал несмело.
Тишина… Та самая, которую в книжках-ужастиках называют гробовой…
— Ч-чип! Ч… Чиппи… Где ты?..
Тишина…
Дикий ужас охватил бурундука. Он покачнулся на подкосившихся ногах, свалил на пол лежавшую на столе книжку. Она раскрылась; желтоватый свет лампочки упал на изображённого на странице монстра: разинутая, полная острейших зубов пасть, шесть налитых яростью глаз, протянутые к Дейлу лапы с длинными окровавленными когтями…
— А-а-а!!!
Лишь спустя секунд десять он понял, что кошмарный монстр — всего лишь рисунок в его книге. И вместе с пониманием к нему вернулась смелость и способность рассуждать.
— Где же Чип? Где он? Что с ним? Господи… ну почему я такой глупый!.. Нет. Давайте рассуждать… как там говорила Гайка?.. логически. Что с ним может случиться? Он может упасть и ушибиться, его может ударить током, его могут похитить враги. Тогда… тогда его нужно спасти! Да!
Он вскочил со стула.
— Да! Я его спасу! Спасатель я или нет!!!
Увесистый огрызок толстого карандаша стоял в углу комнаты. Дейл схватил его, занёс над головой.
— Держись, Чиппи, я уже иду!
Коридор был всё так же пуст и тих. Лишь с той стороны, где располагалась комната Рокфора, доносился раскатистый богатырский храп.
Вот и гостиная. Непроницаемый мрак заполнял её, скрадывая очертания предметов, и Дейлу чудилось, будто там, в самой глубине темноты, кто-то прячется.
— Чип? — несмело позвал он.
И услышал в ответ тихий стон.
— Чип?..
Сердце красноносого заколотилось, как пулемёт. Руки, сжимавшие дубинку, разом ослабли; предательская слабость подкосила колени.
Два чувства — страх перед притаившейся в черноте неизвестностью и тревога за лучшего друга — разом схлестнулись в его душе. Дрожа, Дейл сделал шажок назад, в полутьму коридора, в пробивавшийся издалека спасительный свет. Занёс ногу для второго шага и остановился, тяжело дыша.
Снова стон — тихий, мучительный, жалобный…
— Чип! Чиппи! Где ты? Чип! Подожди! Я иду!
И, сжав зубы, давя подступавшую волну парализующего ужаса, Дейл бросился во тьму.
И сразу же споткнулся обо что-то мягкое!
— Чип! Это ты?
Он лихорадочно вцепился лежавшее на полу тело. Нащупал свалившуюся с головы шляпу, узнал.
— Ох!.. Это ты… Погоди… подожди… я сейчас…
Дейл подхватил Чипа на руки. Ах, каким маленьким, каким лёгким был бесстрашный командир Спасателей!..
— Чип… Сейчас… сейчас…
Весельчак, холодея от ужаса, вынес его в коридор. Посадил на пол у стены, легонько похлопал по белым, как бумага, щекам.
— М-м-м…
Глаза Чипа приоткрылись.
— Чип! Чиппи! Это я, я — Дейл! Что с тобой?
Сузившиеся зрачки расширились — командир узнал друга.
— Дейл… там… там… такое… Я видел… видел… господи!.. господи… какой ужас…
— Что? Что ты видел?
— Там… туман… в нём лицо…
— Какой туман? Какое лицо? — Дейл недоумённо почесал дубиной макушку. Да так и замер, сообразив.
— Ты хочешь сказать… что… что… — и, с трудом проглотив засевший в горле каменный ком, продолжил: — …что… это… как в той моей истории...
Чип мелко-мелко закивал, озираясь.
— Что это было? Что это было, Дейл? Эта твоя история — она ведь неправда? Так?
Весельчак снова заскрёб дубинкой по макушке.
— Конечно. Я даже знаю, кто её сочинил. Это рассказ одного писателя, э-э-э… как же его?.. Эриха фон Хиршберга. Он американец, просто приехал к нам жить из Германии, давно, сразу после Последней войны. Я прочитал этот рассказ в книжке "Грошовые страшилки".
— Да?.. Но тогда почему… почему… откуда всё это?..
— Не знаю…
Светодиод вдруг мигнул, и коридор на долю секунды погрузился в непроницаемый мрак. Бурундучки прижались друг к другу.
— Что будем делать, Дейл?
— Не знаю, Чип…
Бурундук-сыщик сдавленно вскрикнул. Дрожащей рукой указал на что-то, находящееся за спиной своего друга.
— Дейл… Дейл… Там… там…
Дейл обернулся.
Чёрный Джек парил в воздухе прямо перед ними. Тихо колыхался чёрный плащ, чёрный капюшон скрывал лицо, лишь длинный нос торчал из-под него, хищно вздрагивая. Длинный блестящий нож мертвенно сверкал в тусклом неверном свете диода.
Бурундуки окаменели.
Рука жуткого призрака поднялась; рукав соскользнул, открывая голую кость. По занесённому клинку пробежала кровавая молния…
…Больше друзья ничего не помнили…
* * *
— Какой сон я видел!.. — Рокки плотоядно зашевелил усами. — Будто меня пригласил на банкет сам Али аль-Халили, величайший сырный магнат в мире. У-у-у… Чего там только не было: и сырный суп с двенадцатью восточными приправами, и сырные биточки с сырным пюре, и сырные пирожные, и сырное суфле, и сырное печенье!.. М-м-м! объеденье… И тут ка-а-ак заорёт кто-то! Выскакиваю в коридор, нос к носу сталкиваюсь с Гаечкой (она тоже проснулась), бежим, уже не знаем, что и думать, — и тут вы лежите прямо на полу, оба!..
И посмотрел на флакончик с валерьянкой, где снадобья оставалось чуть-чуть на донышке.
— Ребята, не узнаю я вас! Вы, что, уже своей тени пугаетесь? В обмороки падаете… Прям кисейные барышни, а не храбрые борцы со злодеями!..
Хлопнула дверь. Чип и Дейл синхронно клацнули зубами о стаканы.
Но это была всего лишь Гаечка.
— В штабе никого нет, — поджав губки, сухо сообщила она и выключила прибор ночного видения. — Кроме нас, разумеется.
Бурундуки опасливо покосились на открытую дверь.
— Т-т-ты уверена? — дрожащим голосом спросил Чип.
— А как же… — у Дейла даже перехватило горло от воспоминания от пережитых ужасах, — …как же Ч-ч-ч-ч…
— Чёрный Джек? — мышка отложила прибор и упёрла руки в бока. — Его тоже нет. И вообще! Я ожидала всего от Дейла, но ты, Чип! С каких пор ты стал верить страшным сказкам?
Сыщик смущённо сунул нос в стакан.
— Но мы видели его! — красноносый встал на защиту друга. — Видели! Вот прямо как вас сейчас!
Рокфор почесал лохматую со сна голову.
— Вы как хотите, друзья-товарищи, а я, наверно, выпью коньячку. Для расстроенных нервов — самое то! И вам тоже советую.
Он вышел и спустя минуту вернулся с заветной бутылочкой и маленькими стаканчиками.
— Вот, — приговаривал он, наливая золотистую, сладко пахнущую шоколадом жидкость, — и вот, и вот… Лучше нет лекарства… кроме, конечно, сыра!..
Коньяк обжёг горло. С непривычки бурундучки закашлялись.
— Ничего, ничего! — подмигнул с улыбкой старый путешественник. — Зато нервишки в момент успокоятся… Кхе! Однако крепкая выпивка, надо бы чем-нибудь зажевать… Например, сыром!
И, подмигнув ещё раз, направился на кухню.
А мышка-изобретательница всё вертела стакан в пальчиках и хмурила бровки.
— Всё это очень странно… — сказала она. — Что это могло быть? Галлюцинация? Нет, ещё не было ни одного случая, чтобы два зверя видели одинаковые видения… Чья-то шутка? Нет, шутников подобного рода среди нас нет… — и поправилась, с неудовольствием глядя на Дейла, — …кроме одного, но он также пострадал… Хм… Неужели действительно призрак?
Бурундук-весельчак от этих слов испуганно дёрнулся и едва не уронил стакан. А бурундук-сыщик наморщил лоб.
— Видения… — забормотал он. — Видения… Мысленные образы…
Вернулся жующий Рокфор с тарелочкой, наполненной ломтиками сыра. Следом вошёл проснувшийся кузен Этьен.
— Что за шум, а драки нет? — отчаянно зевая, поинтересовался он. — Голосите, как торгаш на зерновой бирже в Сан-Франциско… спать не даёте…
А Чип всё продолжал бормотать:
— Мысленные образы… исследование мозга… электромагнитное излучение…
И вдруг крикнул, да так, что все присутствующие присели:
— Дейл!
Красноносый недоумённо выпучил глаза.
— Чего тебе?
— Ты же знаешь французский? — спросил сыщик.
— Мой родной язык! — гордо выпятил грудь тот.(19)
— Отлично! Мне понадобится твоя помощь и книга, которую читал Франсуа.
* * *
— Ничего себе!.. — Дейл от волнения взлохматил чуб. — Эта штуковина лезет прямо в мозги…
— Не отвлекайся! — перебил его Чип. — Переводи!
Весельчак снова уткнулся в книгу.
— Тут написано, что установка принимает э… электро…
— Электромагнитное, — подсказала мышка.
— Ага… электромагнитное излучение мозга, расшифровывает мысленные образы, записывает в память, а потом передаёт снова в мозг, опять этим самым электро… магнитным излучением… Дальше я ничего не пойму — тут всё на научном языке… а потом говорится, что экс… эксперимент проходит лучше всего, если ис… испытуемый испытывает сильные э… э-мо-ци-и. Например, напуган.
Чип сорвал шляпу и без сил откинулся на спинку стула.
— Всё понятно! Кто-то включил установку, и она стала принимать всё, что мы нафантазировали, а потом передавать обратно прямо нам в мозг. И надо же было тому случиться, что это растрёпанное чудо природы вздумало рассказывать страшные истории!..
Кузен Этьен, мадам Аделаида, Рокфор, Гайка и Вжик уставились на Дейла. Под их тяжёлыми взглядами бурундук в гавайке сник и попытался спрятаться за раскрытой книгой.
— А что я?.. — глухо пробурчал он. — Я и не знал даже об этом… ну-у-у… что эта научная техника включена…
— Тогда кто её включил? — нахмурилась мадам Аделаида.
Теперь все взгляды сосредоточились на тихонько стоявшем в уголке Франсуа. Бледный мальчик едва заметно вздрогнул и опустил голову; его хвостик мелко подёргивался.
— Ты? — взревел кузен.
— Ты? — бухнула пушкой мадам.
— Ты?!! — крепыши синхронно показали брату увесистые кулаки.
Франсуа съёжился ещё сильнее и едва заметно кивнул.
— Мы с тобой ещё поговорим, — нехорошим тоном пообещала мадам. — Дома.
— Через два дня заканчивается крайний срок уплаты, — процедил кузен. — Вот вернёмся домой — и тогда будешь месяц сидеть безвылазно!
— И без книжек, — прибавила Аделаида.
— И заниматься гантелями!
— И подтягиваться на турнике!
— И бегать!
— И только попробуй сказать "не надо"!..
— И только попробуй хоть прикоснуться к своим книжонкам!!!
— Выбросим их на помойку!
— Все, до единой!!!
Мальчик всхлипнул. Отвернулся к стене; плечики его затряслись.
Его братья переглянулись.
— Плакса… — кривя губу, процедил Жак.
— Ага… вечно ревёт… — басовито добавил Жюль.
И снова синхронно показали ему кулаки.
— Вы говорили, что через два дня заканчивается крайний срок уплаты, — спросил Чип. — Что вы имели в виду?
Уставшие после ночных происшествий, обитатели штаба проспали до десяти часов. И теперь сидели на кухне. Пили сваренный Рокфором кофе, грызли ванильные сухарики. Детишки были тут же со стаканами молока и с удивлением рассматривали диковинное лакомство — бублики.
Мадам бросила на мужа недовольный взгляд.
— Да ладно уж… — смутился тот. — Спасатели должны знать об этом. В общем, мы вложили уйму денег в новый товар — самокаты. Набрали столько, что пришлось забить ими всю нашу спальню, а самим спать в гостиной. И, пока суть да дело, бац — и самокаты выходят из моды! За месяц продали всего две штуки…
Хмурый Чип поставил пустую чашку на стол.
— Что случилось дальше, я могу рассказать сам, — заявил он. — Вы остались без денег, и тут подошёл срок уплаты налогов. Разумеется, платить вам было нечем, и вы решили на время скрыться. У нас.
Кузен Этьен невесело усмехнулся.
— Вы, уважаемый, и в самом деле сыщик…
— Обычный случай, — сыщик протянул руку, налил себе ещё кофе. — За последний квартал мы расследовали семь преступлений подобного рода.
— В нашем городе, — продолжал кузен, — действует старый закон: если кто-то не смог уплатить налоги в срок, инспекция оставляет его в покое до следующего месяца. Вот мы и решили потянуть немного время, спрятаться, пока не подойдёт крайний срок, а потом вернуться домой… А до следующего месяца мы уж заработаем денег (детские гантели так и разлетаются, да и шведские стенки тоже неплохо пошли в последнее время) и всё заплатим! Мы же не мошенники какие, право слово!..
Чип с важным видом поднял палец.
— В настоящее время взысканные с граждан налоги направляются, в первую очередь, на развитие звериного здравоохранения, — назидательным тоном провозгласил он. — Вот подхватите вы, например, чуму — и что будете делать? Разумеется, обратитесь в государственную больницу. А на чьи средства она существует? На ваши налоги!
Кузен Этьен хрустнул крепкой шеей и коротко рассмеялся:
— А занятную машину привёз вам тот профессор! Всех до смерти перепугала!
— Ничего бы этого не случилось, если бы кое-кто, — на этих словах мадам Аделаида вперила тяжёлый взгляд в жмущегося у краешка стола Франсуа, — не включил её. И кое-кого за это мы примерно накажем!
Мальчик всхлипнул.
— Я просто хотел проверить, работает ли она… — робко произнёс он. — Простите… пожалуйста!..
— И в самом деле, — добрый Рокки погладил его по голове. — Что ж вы на него так набросились все скопом! Может, он случайно. Правда?
— Я собирался сразу же выключить, — сказал Франсуа. И, подняв потемневшие от слёз глаза на родителей, добавил: — Но вы меня не пускали…
Родители стушевались.
— М-да… — кузен снова захрустел шеей. — Ну… ладно… Что было, то было… Фу-у-ух!
И, рассмеявшись, ткнул сидевшего рядом Дейла пальцем в бок:
— Как же вы перетрусили, любезный кузен! Даже в обморок упали! Сыщики, борцы с преступностью!.. Ха-ха-ха! Сразу видно, что не занимаетесь спортом. Берите пример с нас! Вот! — и поиграл внушительной мускулатурой. — Крепкие мускулы и крепкие нервы! Месяца три занятий гантелями, потом — гирями, потом…
Да так и замер с раскрытым ртом.
В наступившей тишине прозвучал тонкий голосок Гаечки:
— А эта машина включена до сих пор?..
Никто ей не ответил.
Красная физиономия кузена Этьена приобрела белый с просинью цвет. Мадам Аделаида широко распахнула рот.
Оба смотрели куда-то в сторону двери.
Спасатели обернулись.
В кухню входил не знакомый им зверь. Очень высокий, очень худой, очень бледный, с невыразительным лицом, в невыразительном костюме, с толстой папкой подмышкой; из папки высовывался краешек какой-то бумаги.
Мадам Аделаида издала такой звук, будто её душили.
Зверь оглядел собравшихся и остановил невыразительные глаза на кузене Этьене. И двинулся к нему.
— Кто вы? — Чип решительно поднялся из-за стола. — И что вы здесь де… — и остановился, поняв, что странный зверь не идёт, а плывёт прямо по воздуху, не шевеля ногами.
Мадам сверкнула закатившимися глазами и со всего маху грянулась на пол. Её супруг вжал голову в плечи и стал медленно сползать под стол.
— Налоговый инспектор… — отчаянно шептал он. — Налоговый инспектор…
(15) См. эпизод "Призрак удачи" ("Ghost of a chance").
(16) Ты уверен, что налоговый инспектор не найдёт нас здесь? (фр.)
(17) Не беспокойся. Не найдёт. (фр.)
(18) Боишься Чёрного Джека? (фр.)
(19) См. повесть "Яд, сводящий с ума".
А вот отсылки к произведениям жанра я не все уловил. Вроде бы, есть и КНУВ, и "Догон"(и прочий Лавкрафт), и детские пионерские страшилки, и даже что-то из Стивена нашего, понимаете, Кинга... Или я ошибаюсь? Ну и финалочка получилась, как раз, в тему 
С чего ты взял?
Не, он кто-то, но не Чипульдяй точно 
Буду ждать следующих работ о вечно преследуемых неприятностями красноносых аристократах...